Глава 7

Я основательно подготовилась к трудовой ночи: купила пачку отборных кофейных зёрен и зарядила ими кофе-машину, сгруппировала на кухонном столе ноутбук и пять справочников. Распечатала информацию с флешки – получился целый ворох бумаги – и эстетично разложила листочки вокруг компа. Сегодня я обязательно должна разделаться с проклятой курсовой! Иначе потеряю лицо перед Мариной Аркадьевной, а её половозрелый оболтус не будет допущен к сессии из-за «хвостов».

По идее, сначала следовало бы хорошенько проанализировать, почему каждый раз я попадаю в подобные ситуации? Вот сейчас, например. До утра обречена на каторжные работы, а могла бы заняться чем-то приятным: написать материал для дамского сайта или закончить статью для «Уральской звезды».

Но нет же!

Прекрасную трудовую ночь я истрачу совсем на другое… Лазеры, мать их! Они у меня уже в печени сидят.

Зачем я предложила Марине свою помощь? Захотелось угодить начальнице? Но у нас с главным редактором и так нормальные отношения, не требующие проявлений подобострастия с моей стороны. Это она должна меня облизывать – я самый интересный автор её глянцевого издания. Публикую захватывающие материалы о борьбе с лишним весом и взаимоотношениях с противоположным полом. Читательницы присылают письма, у меня спрашивают совета! Так зачем же я потакаю безалаберности Марининого сыночка? Пусть бы самостоятельно грыз гранит наук, без моей помощи.

…Вскоре я заметила, что трачу энергию впустую: вместо того чтобы взяться, наконец, за дело и покончить с курсовой, сижу и перебираю в памяти все глупости, когда-либо мною сделанные.

В три часа ночи работа была практически завершена. Оставалось слегка отредактировать и красиво распечатать. Единственная проблема – я использовала не весь материал. Виктор скачал для меня из интернета массу интересной информации. Часть я изящно встроила в текст, но многое даже и не прочитала. А вдруг пропустила что-то важное? Крестьянская привычка подбирать всё до зёрнышка, умноженная на мой вредоносный перфекционизм, не отпускала от компьютера: я не могла поставить точку, не убедившись, что работа выполнена на пять с плюсом.

Вздохнув, вновь погрузилась в чтение. Так, что тут ещё пишут? Это уже было… И это тоже… А вот заковыристое выражение – его можно использовать в качестве эффектной цитаты. Обязательно вставлю на… на… на седьмую страницу… Так, а это ещё что такое?

Пять листов какой-то белиберды – цифры, таблицы, выкладки. Причём – на английском языке!

Нет, цифры, конечно, на русском.

И это радует.

Но всё остальное…

Как я поняла, Витя выдернул из глубин «мировой паутины» монументальный труд какого-то американского профессора.

Юля, иди спать!

Пора угомониться.

Курсовая уже тянет на диплом.

Нет, я обязательно должна разобраться, в чём тут дело. А вдруг в работе американца содержатся гениальные откровения? Сразу видно, человек постарался – вон сколько цифр и графиков… И потом, я знаю, самые важные вещи именно так и пишут: малюсеньким шрифтом и где-нибудь с краю, там, где их и заметить-то невозможно.

Взять, к примеру, рекламу ночного крема знаменитой марки: «Сокращение морщин – 88%!» – возбуждённо обещает производитель. Какой волшебный крем! Намазался на ночь – и к утру превратился в персик: от морщин остались каких-то пустяковых двенадцать процентов, то есть они почти полностью сошли на нет! Но рядом с цифрами – неприметная звёздочка, отсылающая потребительниц за разъяснениями. Сноска напечатана едва ли не в корешке журнала, и таким шрифтом, что для расшифровки потребуется лупа. И что же там написано? «*Самостоятельная визуальная оценка 88% женщин, участвовавших в тестировании. Участвовало 16 добровольцев, использовавших крем ежедневно в течение двух месяцев»…

Боже мой!

Ведь это означает, что шестнадцать женщин целых два месяца с маниакальным упорством втирали в себя крем знаменитой марки, а потом четырнадцать из них сообщили, что, вероятно, с их морщинами что-то и произошло. Что конкретно – не известно.

Но среди добровольцев оказались две несгибаемых правдоискательницы. Они, хоть тресни, не согласились признать, что крем хотя бы немножко улучшил их внешность…

Вот поэтому я обязательно должна изучить выдержки из диссертации американского учёного – уж больно много в тексте пояснений, напечатанных мелким шрифтом.

Нельзя сказать, что с английским я на «ты». Но благодаря моей одержимой учительнице Елизавете, уже целых девять месяцев терзающей меня неправильными глаголами, я что-то соображаю. Могу составить речь из десяти фраз и перевожу со словарём.

Я открыла файл с американскими тезисами, включила всплывающую подсказку (стоит навести курсор на английское слово – и тут же появляется его перевод) и принялась за чтение…

Вскоре я поняла, что американский профессор относится к разряду учёных, обладающих восхитительным даром объяснять сложное простыми словами, а не пудрить окружающим мозги… К четырём утра я уже прочитала об органических изменениях, возникающих непосредственно в облучаемых лазером тканях, и перешла к неспецифическим и отсроченным изменениям… Иногда у меня на голове от ужаса начинали шевелиться волосы. Оказывается, некоторые лазеры, несмотря на их непревзойдённую эффективность, запрещены к использованию на территории США и в Европе: исследования показали, что в восьмидесяти процентах случаев у пациентов, подвергшимся воздействию, развивался рак кожи…

Чудовищно!

Я пробежала глазами короткий список.

О Боже!

«…и некоторые модели широко используемого лазера “Rollanta” – 1008, 1308, 1408».