Максим огляделся в поисках хоть какой-нибудь верхней одежды, которую бы мог накинуть. Ульяна ушла в лес уже больше часа назад, и он начал волноваться. В тайге полно дикого зверья, да и снега за последние дня навалило немерено.
Под вешалкой отыскал валенки, набросил большой овечий тулуп и, накрутив на голову шарф, вышел на улицу.
Морозный воздух на минуту обжег горло и лёгкие, пробрался в ноздри. Максим засунул в карманы руки — к ним только вернулась чувствительность и ему вовсе не хотелось вновь потерять ее.
В лесу было тихо, казалось, птицы замерли, не желая чирикать на морозе. Парень быстро обнаружил протоптанную Ульяной тропу и последовал по ее следу. Шёл так долго, что уже подумал, что заблудился, но неожиданно увидел девушку, сидевшую на снегу. Сердце ёкнуло — что с ней? Хотел кинуться к ней через заснеженную поляну, но в это время Ульяна встала.
— Ульяна! — крикнул, помахал рукой.
Она повернулась
Александра Петровна ещё некоторое время постояла у оградки свежей могилы. Несколько родственников и знакомых поспешили удалиться. Поминальный стол в небольшой однокомнатной квартирке покойницы уже был накрыт. Пожилая женщина вздохнула. Последнюю неделю она провела рядом с этой когда-то сильной и безжалостной женщиной. Они много говорили, не спорили — делить больше нечего. Старая ведьма умирала в муках, и если бы не молитвы ее бывшей оппонентки, то мучилась бы ещё дольше. Кладбище было небольшое и уютное. Снег покрыл могилки ровным белым полотном, словно саваном, оставив только кое-где торчать ядовитого цвета искусственные цветочки. Чёрные, слегка облупленные оградки сливались с воронами, нахохлившимися на них. Александра Петровна перекрестилась, прошептала на прощание напутственную молитву и низко поклонилась. Завтра она уедет обратно, а сегодня... Этой ночью ей надо совершить прощальный ритуал. Умершая должна много чего
Максим открыл тяжелую деревянную дверь небольшой, срубленной из брёвен бани. Ему понадобилась минута-другая, чтобы разглядеть внутренность помещения.Ульяна обернулась к нему, улыбаясь.— Ух ты, ничего себе! — Макс потрогал руками деревянные балки.— Это баня по-чёрному. Я уже проветрила, заходи.— Протопи ты мне баньку по чёрному, я от белого света отвык... — пропел Максим, переступая порог. Жар приятно обжег его грудь, пробрался в лёгкие. — Я тебя совсем не вижу, медок.— Вот она я, — девушка выступила из окутывавшего ее облака пара.Максим залюбовался ей. Ему хотелось взором охватить ее всю. Кругленькие аккуратные грудки с размягченными от тепла тёмными сосками, упругий животик со сладостной впадинкой пупка, скрывающие море наслаждений черненькие кучеряшки на лобке.В руке Ульяны был уже размоченный дубовый веник.— Ложись н
Как только за нами закрылась дверь, парень развернул меня лицом к себе и прижал к двери. — О чем они говорят, что ты от меня скрываешь? Я подняла на него наполненные слезами глаза. Лицо Максима расплывалось. — Максим... я ничего... ничего не скрываю, — я икала от подступающих к горлу рыданий. — Я же все делала как лучше. Его ладони обхватили мое лицо. — Почему я даже и думать забыл о своей маме и Ваньке? — пробормотал он. — Ты что, заколдовала меня, это правда? Какую наркоту ты мне давала? — Максим, когда я нашла тебя, ты был почти мертвый и я... тебе нельзя было думать ни о чем таком, и... Он схватил меня за плечи, встряхнул. — Да ты понимаешь, сколько я времени потерял? Я бы уже давно отыскал эту мразь, который моего друга Ваньку... Черт! Мне нечего было сказать. Как я могла объяснить Максиму, что если бы не мои настойки и заклинания, он бы сейчас не стоял здесь живой и невр
Александра Петровна сидела в темноте, глядела в окно. Все разъехались, оставив в смятенных чувствах и ее и Ульяну, всхлипывавшую за дверью. Несмотря на то, что Петровна была уже предупреждена о предстоящих событиях, сегодняшний вечер огорчил ее. Внучка не удержала свою силу — отдала. Баба Шура сразу поняла это по блестящим глазам Ульянки, по тому, как она смотрела на этого парня. Дурочка... Старуха вздохнула. Одно только радовало — умершая ведьма сказала, что Сила вернётся к ее внучке. Нескоро, но вернётся. И все у той будет хорошо. И пока не поздно, надо хотя бы сделать оберег для девчонки, коли силы у неё теперь нет. Через несколько дней будет новолуние, и она сходит на кладбище, попросит покойников о защите для внучки. Встала из-за стола, насыпала мяту в заварной чайник. Пора ложиться спать, а сна ни в одном глазу. Долго ворочалась, думала об их с внучкой будущем. То, что ей удалось выведать у покойни
Я болела мучительно долго. Бросало то в жар, то в холод, ночами лежала без сна, уставившись в потолок. Как из тумана, передо мной время от времени появлялось лицо бабушки. Она шептала молитвы, и только тогда я проваливалась в зыбучий, как пескисон,в голове было пусто, словно череп был без содержимого. Наверное, таково было действие лечебного отвара — точно таким я поила Максима. Не очень приятное ощущение. Теперь, по прошествии времени, я понимала, как парень чувствовал себя, когда вдруг его мозг начал переполняться забытой информацией. Словно прорвало дамбу. Самое неприятное было то, что когда я, наконец, пришла в себя, прошло бог знает сколько времени. Осознанным взором я окинула свою комнату, перевела взгляд на окно, а... на яблоне уже набухли почки. Стремительно вскочила с кровати и чуть не упала — ноги отвыкли двигаться. Со стоном, осторожно поднялась и выглянула. Снег почти растаял, только кое-где
Максим поднялся пешком на третий этаж небольшого офисного здания. На обитой коричневым дерматином двери не было ни надписи, ни номера. Он постучался и, дождавшись ответа, вошёл. — Вызывали, товарищ подполковник? — Привет, Соколовский, — мужчина за столом оторвал взгляд от бумаг и, сняв очки, отложил их в сторону. — Присаживайся. — Максим сел в вертящееся кресло. Подполковник Нахалов протянул ему бумаги. — Тут разработочка пришла по тому делу с камешками. Парень встрепенулся. — С этими алмазами? Подполковник кивнул. — Да, ими самыми. Очень интересное дело получается. Ты как, сейчас свободен? — Честно говоря, не очень — сессия на носу. Мужчина поцокал языком. — Жаль, жаль... — он задумчиво уставился в окно. Немного подумав, сказал: — Вполне возможно, тебе придётся съездить в эту деревеньку как частному лицу. Погулять там, порасспрашивать людей, побродить по приискам. У тебя же т
Марина сидела за столом, заставленным деликатесами, но ей совершенно не хотелось их пробовать. Она пыталась скрыть нервную дрожь, сотрясавшую её, и натянуть на лицо хоть какую-то улыбку. Почему ей так страшно и неуютно? Разве не мечтала она о такой шикарной свадьбе, и разве не сама выбрала себе мужа из всех претендентов на ее руку? Начиная от самого простенького — Максима, и заканчивая олигархом. За накрытыми белоснежными скатертями столами сидели абсолютно незнакомые Марине люди, вокруг сновали разодетые и перекачанные силиконом и ботоксом куклы. На сцене сотрясались полуголые танцовщицы. Марина почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота, огляделась в поисках стакана с водой, но перед ней возвышались только бутылки с шампанским. Виктор — ее муж — разговаривал с каким-то полулысым очкариком, и казалось, ему не было дела до новобрачной. Марина, вытянув губы в трубочку, протянула руку к открытой бутылке. — Налить? — предложил кто-то помощ
Я с трудом застегнула молнию на сумке и огляделась. Боже, как же все это увезти? В коридоре уже стояли два чемодана и сумка со старинными книгами, которые бабушка приготовила мне ещё прошлым летом. На кресле и на диване разбросана одежда, к сожалению, не поместившаяся в мой багаж. Почему-то я была уверенна, что это ещё не конец. С минуту на минуту должна прийти Раиса, а она, я знала, наверняка что-то да принесёт. За последнее время мы с ней сдружились. От ее настороженности по отношению ко мне не осталось и следа. Оказалось, что она веселая, добродушная и, что мне в ней больше всего нравилось, прямолинейная. Рая никогда не юлила. Если ей что-то было не по нраву, так и говорила. Она очень помогла мне разобраться в себе, в своём отношении к жизни и, конечно, к Максиму. В шутку я называла ее психологом, но на самом деле стала задумываться о ее будущем. Моя новая подружка окончила школу и не думала о дальнейшем образовании, но однажды во время гадания на картах я увидела,