Глава 27

В глубине серых глаз непонимание и даже гнев. Но потом он прикрывает глаза, и на виске у него бешено бьется жилка. А меня накрывает осознанием, что я почти лежу на столе с разведенными в стороны бедрами. Футболка задралась, а молния на шортах расстегнута, но я ничего из этого не помню. Я помню только поцелуй.

Поцелуй Ника.

До сих пор его чувствую, потому что во мне все сжимается от трепета и желания.

Такого первобытного и знакомого всем.

Но не мне.

А еще я только что едва не отдалась Омельчину прямо на столе кухни.

Капец!

И нужно что-то придумать, чтобы не выглядеть так по-идиотски. 

— Это было сносно, — приходит в голову фраза Джорджа. Правда, если мой гуру вкладывает в это слово хоть капельку того, что только что испытала я, то, пожалуй, это лучший комплимент.

— Сносно? — переспрашивает Омельчин и сжимает губы в тонкую линию.

— Да, — киваю я, сползая обратно на стул и даж