Секунду мне казалось, что еще одной драки не избежать. Мак-Грегор походил на готовый рвануть паровой котел, который с дикой силой распирает изнутри, и я поспешила шагнуть к нему и положить ладонь на его обнаженную спину, прямо между лопаток. Он дернулся, словно первым порывом было огрызнуться, но, вздохнув рвано пару раз, вдруг расслабился, разжал стиснутые кулаки и подался назад ко мне, как выпрашивающий ласки кот.
– Ты считаешь, он прав, детка? – спросил Киан сквозь зубы.
– Я думаю, что он не во всем не прав, – ответила, не желая провоцировать новый виток его гнева, порожденного тотальной ревностью к Крорру. – Его версия имеет право на существование.
Одновременно я запустила пятерню в отросшие волосы на затылке моего виверна, и его веки потяжелели, а суровые складки на лбу и у рта разгладились.
– А ты не забыла, что это их последнее Одаривание ты и остальные пережили только благодаря моей помощи и кровавому пожертвова
Черт, реально не представляю, как эти самые кормильцы вампиров подписываются на такое гадство добровольно и на постоянной основе. Может, для этого нужен какой-то иной взгляд на процесс изначально, чтобы абстрагироваться и не слышать мерзкого звука, как кто-то сосет и глотает, или вообще не заморачиваться на то, что делает он это именно с твоей кровью. Или же дело в том, что и прежде прикосновения любого рода посторонних вызывали у меня всегда однозначное отторжение и агрессию, а теперь почему-то и вовсе любой, ступивший в мое личное пространство, кто не Киан-хочу-его-до-шума-в-ушах-Мак-Грегор, воспринимается как враг и нежеланный чужак. И, оказывается, момент, когда клыки покидают прокушенное место, не менее болезненный, чем сам укус.– А сейчас быстро и самое худшее, – едва-едва слышно прошелестел Рихор прямо мне в ухо. То есть до этого это все еще лучшее было? – Глотай! Живо!
Вести себя я позволил Летти всего лишь несколько шагов за пределами выделенной нам спальной дыры, и то только для того, чтобы убедиться: она абсолютно уверена, что готова получить сейчас меня таким, как есть, – в паре вдохов от перспективы порваться на части от маниакального собственничества, что и так провоцировало постоянное присутствие гребаного дракона рядом с ней, а теперь еще и добавила жару вся эта кроваво-кусательная хрень от вампа, сопровождавшаяся прикосновениями. Зверь едва не удавил меня в попытке прорваться во время этой (разумом понимаю, необходимой, возможно, дающей нам шанс на скорейшее разрешение от всех проблем), мать ее по-всякому, процедуры. Даже когда все закончилось, и моя Войт явно постаралась заверить меня своими обнимашками, что все нормально, между нами как было, так и осталось, внутренне меня продолжало колбасить, как бы я ни усмирял эту смесь бешенства и похоти. Не будь у нас столько всего подвешенного над головами и
Разрозненные яркие картинки еще продолжали обретать свои места в моей голове, как куски сложного пазла, и ощущалось это, надо сказать, довольно неприятным образом. Напоминало противное щекотание лапок насекомых, только ползали они не по коже, а пробирались прямиком в разум, выстраиваясь в гладкое непрерывное полотно знаний, но от этого чем-то менее чужеродным не казались. Все же от понимания, что им там не место и взялись они черт знает откуда, точнее, из чужих жизней, отстраниться сложно. Да и информация, которую они приносили с собой, не из разряда способной порадовать.Я, сонно моргая, уставилась в слегка ошалевшее и смущенное лицо Киана, задаваясь вопросом, как же мне вывалить на него все то, что обретает четкость в мыслях. Он офигенски нравился мне таким, каким я его застала, едва открыв глаза, – расслабленно сопящим, обернутым при этом вокруг меня максимально в этой позе. Внезапно вспомнился пе
– Ничего более нереального и сумасбродного я в жизни не слышал! – ожидаемо для меня взорвался рыжий придурок, толком не дав моей Летти и закончить.– Ты сначала дослушай и подумай хоть пять минут подряд для разнообразия не так, как всю жизнь учили, а потом уже пенься! – рыкнул я на него.И пусть некоторые моменты в выданной Летти версии прошлого и возможного будущего оставались для меня, мягко выражаясь, белыми пятнами, главным оставался тот факт, что она пыталась выстроить все это вокруг шанса на наше общее «вместе навсегда» и даже в голову не пожелала брать весь этот древний опыт смирения и жертвенности, а значит, я поддержу ее во всем, в любом сумасшествии, если оно ради нас.Хотя, думаю, с ее стороны было немно-о-ожечко стратегически неверно сначала в лоб сказать недодракону,
– Как бы там ни пошло и что бы ни услышали – стойте за мной и молчите, – приказал обернувшийся в человека Мак-Грегор, доставивший «вторым рейсом» Ингину, Хильду и Веронику, тогда как первым принес Бронзового, Рамоса и меня.Надо сказать, что улетать за девчонками ему пришлось буквально заставлять себя, и прежде чем оставить меня, пусть и совсем ненадолго, у виверна случилось нечто вроде приступа медвежьей качки. Он раскачивался туда-сюда, словно его лапы когтями в землю вросли, и рокотал монотонно и как-то тоскливо. Я же тоже внезапно испытала нечто похожее на страх, хотя разумом прекрасно понимала, что эта разлука едва ли больше чем на час и таскать меня повторно не вариант, потому как по-любому пока ко мне в довесок идет и Крорр. А ящер, конечно, сильный, но не настолько же, чтобы носить двух лишних седоков.Высадились мы в окрес
– Ты мне врезал! – ошарашенно констатировал метаморф, впрочем отшатнувшись лишь слегка, хотя уверена: при желании Киан в состоянии был отправить его в полет на другой конец их деревни. – Ах ты…Радомир, набычившись, стал наступать на Мак-Грегора, а мой виверн, азартно оскалившись, шепнул мне: «В стороночке постой, детка», встал в эффектную «попробуй достань меня» позу и даже руки расставил для пущих понтов. Ну рисовщик мой виверн в обеих своих ипостасях – тут ни отнять, ни прибавить, но когда твой мужчина, а правильнее будет сказать самец, рисуется для одной тебя, не такой уж это и грех. Возражать не стала, в конце концов, понятно же, кто сильнее, и отошла к Ингине и напряженно взиравшему на происходящее Крорру, неотрывно при этом наблюдая, как мужчины обменялись десятком ударов, способных отправить простого смертного в нокаут, если не хуже. Не мешкая,
Учитывая, что Рамос все еще не был в состоянии передвигаться действительно быстро, один из молодых метаморфов обратился в некое мощное мохнатое бурое создание на четырех когтистых лапах и с широкой удобной спиной и предложил себя в качестве ездового зверя. Недолго думая, то же самое сделал и Радомир, обменявшись с Кианом парой тихих фраз, и опустился на брюхо перед Вероникой. Она сначала уставилась дикими глазами на меня и едва икать с перепугу не стала, но ободряемая Ингиной и Хильдой, которая явно была рада вырваться поскорее из-под пристального взгляда насупленной Тамары, получившей категорический запрет от брата на участие в нашем гиблом деле, все же уселась сверху. Правда, стоило ее ездовому зверю подняться, она чуть не угробила нас всех акустической атакой отчаянного визга.Пришлось рявкнуть на нее, приструнивая, и дальше девушка ехала, надувшись и намертво вцепившись в шерсть, но молча, что не могло
– Поверь, ты этого не хочешь, дружище, – напрягся Киан, стискивая мое колено.– Хочу. Все мы хотим, – уперся Радомир и как-то многозначительно прищурился, явно что-то пытаясь донести. – Но не это главное. Ты знаешь.Ну что же, ситуация из разряда паршивых, но, с другой стороны, не думали же мы, что этого удастся избежать? Если ты обещаешь кому-то супероружие, то будь любезен хотя бы помахать им перед носом. Да и вопрос, как мы действительно расчетливо намерены воспользоваться мощью дракона, если до сих пор он являл себя дважды и оба раза спонтанно, никто не отменял. Что если он не соизволит выйти сам собой, как только станет жарко? Опыта по его целенаправленному выманиванию у меня пока нет. Однако если я сейчас стану расходовать «заряд» организма на тупые демонстрации и тренировки по контролируемому выходу зверя, то сил