Я облегченно вздохнул и откинулся на спинку дивана. Рядом с этой взбалмошной, немного истеричной и невероятно говорливой девушкой я чувствовал себя очень комфортно. Странно, но я ощущал, что — в безопасности. Возможно, это всего лишь самообман. Может, мне хочется, чтобы кто-нибудь другой распутывал этот клубок невероятных событий, произошедших за последние несколько дней. Или просто хотелось обычного человеческого общения без острого привкуса чудес и терпкой нотки страха.
Мерцана выяснила, в какой больнице лежит ее бабушка, умудрилась дозвониться до лечащего врача, перед этим каким-то непостижимым образом узнать его личный номер, выяснила все, что ее интересовало, и немного больше. Я с наслаждением слушал, как она вытряхивает из людей все до последней крошки правды. Может, эта удивительная способность и поможет откопать правду в самом себе.
— К ней сейчас нельзя, — Мерцана уныло отложила телефон в сторону. — Совсем нельзя! — Я еле сдержалс
Через несколько минут в дверях показалась Мерцана:— Ты чего убежал? — спросила она.Я пытался сообразить, как выразить то, что чувствовал, объяснить ей, что я не мог больше там находиться. Не говорить же девушке, что мне стыдно за ее поведение! Но оказалось, что ей мои объяснения совершенно ни к чему.— Они еще не доложили сдачу. Представляешь?! — возмущенно поделилась Мерцана. — Принесли на пятьдесят рублей меньше!Я оторопел:— И что?— Пришлось устроить скандал. — Мерцана сказала это так, словно скандал для нее — дело ежедневное и совершенно обычное. Впрочем, я готов сейчас этому поверить. — А то совсем оборзели, обслуживать не торопятся, ползают, как сонные мухи, еще и обсчитывают! Да я лучше в столовку схожу, все приятнее!— Может, в этом месте принято оставлять чаевые, — робко заметил я.— Чаевые?!Я уже пожалел, что высказался.&
Дверь распахнулась, и я шагнул в дом. Внутри было немного теплее, но все же для помещения очень холодно. Дверь со скрипом закрылась, в полной тьме я ощутил, как мимо проскользнула Мерцана. Я, с помощью рук пытаясь определиться в незнакомом пространстве, сделал шаг, другой, третий…— Смотри, куда прешь! — негодующе воскликнула Мерцана.Я ощутил сильный толчок в грудь, от неожиданности отскочил назад и ударился ухом обо что-то твердое.— Уй! — взвыл и схватился за голову.— Это я должна орать «уй», — рявкнула девушка. — Ты мне ногу отдавил, медведь! Как теперь танцевать буду?Я потер пострадавшее ухо и проворчал:— Ты, вроде, говорила, что работы больше нет.Щелчок, приглушенный свет озарил небольшую прихожую, прямоугольник зеркала отразил мою недоуменную физиономию. Я хмыкнул и обернулся, чтобы посмотреть, во что врезался — острые углы деревянной полочки, видимо,
— Идем! — Мерцана потянула меня в коридор. Я поморщился, проходя через бамбуковую занавеску: палочки больно били по щекам. — Спать будешь у бабки в комнате, это здесь. – Она остановилась перед закрытой дверью, немного помялась и медленно произнесла: — Только пойдешь туда один. — Я недоуменно посмотрел на притихшую девушку. Она упорно не поднимала глаз: — Я однажды поклялась, что никогда больше туда не войду. Так что, извини. Моя комната на втором этаже… только ты туда не ходи! А то врежу. Все, спокойной ночи.Она развернулась и, не глядя на меня, быстро пошла к деревянной лестнице.— Эй, погоди! — запоздало вскрикнул я, розовые тапки Мерцаны уже исчезли из виду. — А удобства у вас где? Я надеюсь, не на улице?..— Найдешь, — было мне ответом. — Все на первом этаже. Здесь только моя комната и все! И не шуми, мне завтра рано вставать.Пришлось самому обследовать дом. Скрипуч
Темнота. Холод и боль в этой тьме кажутся еще сильнее. Тело дрожало, а память еще цеплялась за кусочки приятного видения тепла и комфорта. Как хочется быть там, в сладком тумане сна, а не здесь, в промозглом мраке реальности. Коснулся затылка, тот вспыхнул болью:— Ох!— Как ты?Сочувственный голос Шайри. Вздрогнул, в памяти всплыл лес, погоня, злобная гримаса на лице девушки. Открыл глаза. Растерянно посмотрел на полутемную пещерку. Небольшой костер, окруженный крупными камнями, неприятно трещал сырыми ветками, тени весело играли в прятки в углублениях невысокого свода и выступах стен, очень похожих на столбы. Снаружи доносился вкрадчивый шепот дождя.Приподнялся, ощущая ломоту во всем теле. Ложем мне служила половина огромного ствола. И снова накатила волна боли, нос совсем не дышит, глаза слезятся, грудь словно тисками сдавило.— Спасибо, хреново, — прогнусавил я. — Где это мы?— В моем месте, — г
— Да проснешься же ты, наконец?! — яростно орала девушка.— Шайри? — легкая улыбка коснулась губ. — Не кричи, пожалуйста. Такой хороший сон…— Просыпайся! Я из-за тебя опоздаю на тренировку! Да чтоб тебя! Ты хочешь, чтобы я лишилась последней работы, что ли? Просыпайся!В дверь снова отчаянно забарабанили.Я медленно приходил в себя. Лицо словно покрыто паутиной, глаза нестерпимо горели. Видимо, я совсем разболелся.— Шайри, не кричи, пожалуйста! Мне ужасно хреново…— И не надейся сачковать, симулянт! — грозно ответила девушка и снова ударила в дверь. — Все, выходи, чай на столе!— Чай, — пробормотал я. — Чай это хорошо. Мне понравилось твое травянистое варево. Очень интересный сон… Да! После него мне в кои-то веки не снилось, что я кто-то другой.Я с удовольствием потянулся, потер глаза:— Ладно, все, встаю.П
Я топал за Мерцаной и размышлял. Впервые за много лет я знаю во сне, что я — это я. Это очень странно, но интересно. Если это сон, то я могу творить что хочу? Я резко остановился и потянул Мерцану за рукав:— Ущипни меня!Девушка тут же ущипнула за руку, я взвыл:— Ай! Ну не так же сильно!— Ты не сказал, что тебя нужно не больно ущипнуть, — фыркнула она и с любопытством уточнила: — А зачем?— Э… — протянул я и вздрогнул. Мимо, отчаянно каркая, пролетела ворона. Я уцепился за первую попавшуюся мысль: — У меня же амнезия. Я слышал, что если создать человеку стрессовые условия, то воспоминания вернутся…— А! — радостно подпрыгнула Мерцана. — Так тебя пугать надо?Я с подозрением покосился на загоревшуюся идеей девушку:— Не пугать, — я мрачно усмехнулся, вспомнив страх, который охватил при взгляде в зеркало. — А делать то, что
Я неохотно съежился до размеров тела и взглянул на мир только одними глазами, мгновенно ощутив себя калекой. Быть большим и могущественным нравилось больше. В голове шумело, грудь буквально разрывало от множества впечатлений. В теле появилась несильная тошнота — машина быстро опускалась. Я охнул и схватился за голову. Виски пронзила странная боль, под ложечкой засосало. Все ушло, остался лишь я — маленький и никчемный человечек. Очень хотелось вернуться в то состояние, снова наслаждаться ощущением могущества и собственной значимости.— Эй, парень! — раздался рядом взволнованный голос. — Ты в порядке?Я, с трудом превозмогая тошноту, повернул голову и озадаченно уставился на загорелое лицо мужчины. Что-то с ним было не так, с этим человеком. Он походил на большую летучую мышь, висящую на дереве… вот только никакого дерева не было. Только асфальтовое небо. Меня опять замутило, грудь болела. Через несколько секунд пришло понимание: это
Выпей, весс. Тебе станет лучше… Меццо-сопрано. Сладкий золотистый туман. Он щекочет ноздри, ласкает теплом кожу щёк. Маленький мальчик идёт по залитой солнцем полянке. Впереди его ждёт приключение. На душе радость и предвкушение, в руке гибкий прутик. Высокие ели приветливо машут зелёными лапами, мелкие птахи призывно щебечут в густых зарослях кустов. И вот оно. Огромное дерево с мощным стволом, кажется, обнимает ветвями половину леса.Её дерево. И маленькая девочка с чёрными глазами дикого зверька. Она ждёт.— Шайри! — зову.Девочка бежит со всех ног, бросается на шею. Не устоял, повалился на спину. Боль в затылке. Ударился о корень. Отталкиваю девчонку, она плачет…— Шайри, — произносят губы.Как трудно говорить. Может, удар был сильнее, чем показалось? Потрогал затылок. Мокро. Это кровь? Удивлённо посмотрел на ладонь в красных пятнах. Нужно бежать обратно, дядя поможет. Он всегда помогает.— Кар