Тася
Вокруг меня был только свет.
– Эй, Око! Дорогое Око, ты где? – озиралась я.
В искристом облаке передо мной появилась дверца. Очень сказочная, красивая, с коваными углами, золотистой ручкой и закругленным верхом – открой и попадёшь в волшебный домик. Я почувствовала радостное волнение, как ребёнок перед встречей с Дедом Морозом. Интересно, что за ней? Дом Ока? Оно меня приглашает? Было бы очень интересно узнать, как и где оно живёт? Я вежливо и негромко постучала. С той стороны тоже постучали. Вкрадчиво, аккуратно, словно передразнивая.
Я недоуменно склонила голову набок: что за игра такая? Постучала ещё раз. Погромче. И стук повторился. Тоже более отчётливый и ясный. Хм...
Нет, ну если стучат, надо открыть. Я дёрнула за ручку и оторо
Эта неделя плавания оказалась невероятно тяжелой для Киату. И было плевать на то, что они проскочили чудом Морну. Плевать на то, что море открыло скоростные течения, по которым, как по рельсам, красавец «Диатор» скользил без усилий. Так быстро Киату ещё не плавал! Звёзды показывали близость северных морей, а Киату не находил себе места. Его хрупкая девочка чуть не умерла! Какие, к чертям, миссии и сверхзадачи!Все эти дни Тася не вставала, почти не ела, много спала и вздрагивала во сне. Её высокий лоб покрывался холодным потом, и она плакала. Во сне постоянно. А когда просыпалась, улыбалась и ни на что не жаловалась. Даже шутила, тщетно пытаясь встать.– Вот вам джива досталась! Супердистрофик, которого с горшка сдувает.– Перенапряглась, корабли таская, – замечала Рита.
ТасяНичто так не объединяет женский коллектив, как лозунг «Они все козлы!» Я плакала навзрыд, а Галя, Ариадна, Аня и Рита собрались вокруг меня, преданные куда больше, чем после священной присяги дживе, и выдавали недовольство противоположным полом, каждая кто во что горазд. Аридо попытался протиснуться в каюту и посочувствовать, но был дружно послан... на палубу.– Гад и сволочь! Ну, мы ему покажем! Всем покажем, выдрочка! Этот пиратище не лучше, чем Витька Козлевич! А ты знаешь, что мне говорил Витька? – грозила куда-то в сторону Морны кулаком Крохина. – Что я особенная! Что от моих глаз солнце сияет ярче, а от медалей ещё ярче! А сам... ну ты знаешь!– С Витей я просто танцевала, а Киату я люблю-ю-ю, – растирала я слёзы по щекам. – Он моя первая любовь! Если не считать Джона Сноу...
ТасяКак всегда, меня одолел зверский аппетит, но высунуть нос наружу я не решилась. Поняла: если увижу Киату, умру сразу. Девчонки ушли разведывать про обед у кока, шутя, что я съем рацион всей команды и закушу мачтой. И я осталась одна. В комнату скользнул Аридо.– Не хорошо меня прогонять, – насуплено сказал он. – Разве я враг тебе, джива?– Уйди! Мне теперь всех мужчин полагается ненавидеть! – заявила я и всхлипнула: ну как ненавидеть Киату? Как научиться?! Я вообще не умею ненавидеть...– Зачем? Глупость какая! Что Джикарне из тех, от кого надо держаться подальше, я тебе сразу сказал, даже замуж позвал, чтобы уберечь. Да-да, только из благородных побуждений. Но хорошо, что ты не согласилась.–
Мама подпрыгнула и поймала младенца, как баскетболист кручёный мяч. Кудряш оторопел, хлопнул ресничками и заплакал. А мама не растерялась, педиатр всё-таки, и ласково, но по-взрослому сказала малышу:– Разве такие большие мальчики плачут? – и улыбнулась.– А вдруг он девочка?! – громко шепнула я, но младенец улыбнулся и схватился обеими ручонками маме за нос.– Леонаррдо? Хм… Ну вот, мой хороший, – прогундосила мама и не без кокетства скосила глаза на запыхавшегося полковника Исаева. – А от дедушки убегать не надо.– Спасибо, – переводя дух, сказал какой-то слишком молодой дедушка с румянцем во всю щёку, – совсем от рук отбился. То ползал, как ящерка, по всем кустам Эррадеи, чуть ли не до границы с парфенейцами. Теперь вот полетел, а ведь не ходит ещё!– Как не ходит?! Но ведь уже я
Вокруг было шумно. Громадные здания, похожие на бункер Пентагона с пирамидой Майя по центру, высились серыми глыбами над занесёнными рыжим песком дорожками, над невысокими деревцами с метёлками узких листьев по краям и над толпами народа в белых и голубых балахонах. Странное дело, у нас студенты – народ молодой, а тут были сплошь бородатые дядечки, многие даже весьма седовласые, под стать магистру правопорядка Джуйенде.– Это маги-целители. Участся, как целить подручными средствами без магии, – пояснил Иррандо, провожая меня по широкой дороге к зданию. Едва мы приземлились, он поставил корзину с персиково-красной моргуавой в тень, под жуткого каменного идола с мордой ящера, а затем обернулся в человека.– Похвально. В их-то возрасте, – уди
РитаМы все были в растерянности – Тася исчезла больше недели назад, это было на неё не похоже. Значит, что-то случилось? Но никто не мог догадаться что, а наш самоназначенный предводитель был растерян больше других. Да что там растерян – раздавлен! На Киату Джикарне было страшно смотреть: обросший бородой, с тёмными тенями под лихорадочными, измученными глазами, и сам весь как будто потемнел и превратился в излучающую негатив и опасность чёрную глыбу.– Неужели она нас бросила? – недоумевала Аня, когда мы собрались вместе за круглым столом кают-компании. – Струсила?– Нет, это не похоже на Тасю! – ответила я. – Она за тобой в логово советника бросилась одна.– Ну, вдруг зазвездилась? – пробормотала Аня, наматывая
ТасяЕле уговорила маму остаться на Дриэрре на пару деньков. Она, как влюблённая студентка перед сессией, честное слово, – сама полковнику Исаеву глазки строит, а сама: «мне домой надо, работа-работа».Угу, и так всю жизнь одна работа! Я успокоила маму тем, что впереди выходные, то есть не приёмные дни. А вообще осталась бы она в чудесном драконьем мире королевским педиатром, было бы здорово! Разве сравнить блага нашей московской цивилизации с двадцатью служанками и дворцовыми апартаментами? А если ещё и магия вернётся, так вообще красота! Минус, конечно, что фена нету. Но можно попросить издалека Иррандо дохнуть, на голове сразу всё высохнет, главное, чтобы не сгорело...Запасшись корзинкой с пирожками и прочей снедью в одной руке и толстой палкой перукканской колбасы, аппетитно пахнущей чесноком, забивающей хоть как-то
ТасяВдалеке, подобно целому войску слонов, взревели трубы, и мы вышли из леса на широкий луг, поросший травами и мелкими полевыми цветами. Я поправила тесёмку плаща, щекочущую шею, и взяла в другую руку корзинку со снедью. За лугом простиралось поле, исчерченное тремя дорогами: к центральной справа и слева подходили круговые. Все они были забиты людьми, повозками и рогатыми, горбоносыми волами, покрытыми курчавой коричневой шерстью. За желто-зелёным полем тёмно-каменной, почти асфальтной глыбой возвышались крепостные стены города Пироманга.У меня перехватило дух – это было настоящее, рыцарское, сказочное Средневековье! Аж визжать от восторга захотелось и подпрыгивать, еле удержалась.В проёмах двух башен у городских ворот сидели огромные красные птицы, со свисающими, пышными, как у фазанов, хвостами. Снова послышался звук труб, и я