Мужчина медленно стянул с меня одеяло, провёл пальцем от плеча к ключице, потом к груди… Я сосредоточилась на дыхании, а не на том, как сладко пощипывает кожу от его прикосновений. Вдох-выдох. Я зажмурилась, хотя больше всего мне хотелось обхватить голову охотника руками и прижаться к губам…. И одновременно с этим расцарапать их в кровь, чтобы он ощутил хоть малую часть боли, что причинил мне. Шизофрения, в общем, ничего интересного.
И эта двойственность не давала мне пошевелиться. И ещё слабость. И огонь в крови, что продолжал зажигать охотник.
— Это неправильно, — хрипло произнёс он, касаясь пальцами соска.
С моих губ сорвался стон. Да, это было неправильно. Абсолютно неправильно даже для нашего чокнутого мира. Но было.
Злость и наслаждение, вместе с которым тело по капле наполняла энергия. Очень-очень медленно, не сравнить с моим «обычным питанием». Словно хочешь пить, но вместо того, чтобы открыть бутылку с водой,
Проснулась я ближе к обеду непонятно какого дня. В комнате было светло, пахло кофе и свежей выпечкой. Перед работающим ноутбуком сидел охотник и вполголоса чертыхался.Я прислушалась. К себе. Склеенная куколка всё ещё была внутри, но клей высох, и она, вернее я, уже не боялась рассыпаться от любого неосторожного движения. Хотя пройдёт ещё немало времени, прежде чем я смогу снова почувствовать себя целой. Был способ ускорить процесс, но применять его здесь в этой спальне с этим мужчиной, я пока была не готова. Охотник — это не безликий партнёр, которого забудешь через пять минут, после того как выйдешь за дверь.— Что… — начала я и поразилась, как тихо прозвучал мой голос, будто сорванный. — Что случилось? — всё-таки спросила я, благополучно проглотив слово «ещё».Охотник обернулся, несколько томительных минут смотрел на меня, наверняка сейчас некрасивую, взъерошенную, в его мятой футболке, а потом вдруг широко улы
Задать пару вопросов молодой волчице у нас не получилось. Когда Денис вырулил на парковку возле знакомой многоэтажки, там уже стояли две машины с мигалками. Полиция и скорая помощь, плюс десятка три взбудораженных граждан.Держась за руку охотника, я, слегка покачиваясь, даже смогла выйти из машины, заслужив несколько неодобрительных взглядов и шепоток: «с утра уже пьяная».Мы подошли ближе. Внимание людей было приковано к чему-то лежащему на газоне и прикрытому простынёй. К кому-то…Охотник едва слышно выругался, светлые глаза зло сузились. Он довёл меня до скамейки, выкрашенной в весёленький голубой цвет и, усадив, скомандовал:— Жди здесь.А сам смешался с толпой.Сил на возражения не осталось. На самом деле, я бы с удовольствием даже прилегла, но, думаю, тогда привлекла бы не меньше внимания, чем белая простыня на газоне.— Что делается? Что делается? — причитала женщина с пакетом, из которого
— Честно говоря, понятия не имею, но разве он учился не на инженера горнодобывающей промышленности? И разве горное дело не предполагает взрывных работ в том числе?— Не знаю, — ответил Денис. — Вряд ли юнцов учат закладывать заряды, но вот основы преподавать должны. Так что всё зависит от того, насколько хорошо он учился, насколько был любопытен. — Мужчина задумался, а потом добавил: — Мне нужен доступ к счетам вашей дочери.Старый оборотень достал из кармана бумажник, из него белый прямоугольник визитной карточки, а из нагрудного кармана ручку. Написал на обороте несколько символов и протянул охотнику.— Первый городской банк. Здесь логин и пароль от её кабинета, счёт закрою далеко не сразу, какое-то время уйдёт на соблюдение формальностей. — Он снова посмотрел на тело, которое уже уложили на носилки. — На обороте номер телефона. Как только ты его найдёшь…— Вы узнаете об этом первым. &md
В доме нас ждал ужин, поданный отчего-то в спальню хозяина, на пороге которой я теперь нерешительно переминалась, не зная, чего ждать от жизни.— Что-то не так? — спросил охотник.— Это тебя надо спросить. — Я всё-таки вошла, потому что очень хотелось прилечь. — Что-то не так с моей прежней комнатой?— Она тебе понравилась?— Да. Особенно я прикипела душой к ошейнику.— Его я могу принести и сюда…Нашу дискуссию прервал Андрей, зашедший в спальню следом. Он рассеяно кивнул мне и стал деловито отчитываться перед охотником:— Анализ крови с матраса готов. Без сомнения, это кровь оборотня.— Жаль, — нахмурился Денис. — Была у меня одна мысль. — Он взмахнул рукой и скомандовал: — Продолжай.— А нечего продолжать, — не понял парень и почесал за ухом. — Всё что узнали…— Андрей, — охотник покач
Я спорила с нечистым, что сидел в моей голове, с искусителем, который так и норовил закрыть мне глаза на истину. Правда в том, что я знала это. Знала, что моя магия привяжет сперва меня к нему, а потом его ко мне, она сделает нас пленниками этой ночи. Навсегда. И всё же… Я хотела услышать крики охотника, хотела причинить ему боль. Хотела его, хотела кричать сама.Есть решения, которые нашёптывает на ухо сам дьявол. Отдаться своему палачу — одно из них.Я со стоном обхватила голову охотника и уже сама целовала его, мучительно-нежно и мучительно-жадно, наслаждаясь каждым прикосновением. Я целовала его, не желая останавливаться и больше всего желая остановиться.Мужчина что-то хрипло пробормотал, но я уже не слушала. Кажется, что-то про меня, про силу лайне, про гормоны. То ли проклинал, то ли восхищался.— Заблокируй рецепторы, — попросила я, и провела рукой по его груди.Нельзя было его целовать, нельзя было оставаться в это
Утро началось с телефонного звонка. С обнажённого охотника, который ходил по комнате с трубкой у уха и совершенно не стеснялся собственной наготы. С минуту я разглядывала его тело, а потом вспомнила события вчерашней ночи и едва не подскочила на месте. Вчера… Вчера я впала в эйфорию от переполненности силой. Я была пьяна ею, как может быть пьян работяга в пятничный вечер. Была околдована сильнее, чем когда-либо ранее. Я помнила, как упав на кровать, смотрела на звёзды и улыбалась, а потом на миг закрыла глаза, а открыла их уже утром. И что характерно, никаких кошмаров этой ночью.— Ты жив? — спросила я, и охотник повернулся, продолжая держать телефон у уха.Глупый вопрос. Да, он был жив. Он ходил, говорил, хотя после такого мужчины в лучшем случае неделю лежат пластом, не в силах даже поднять голову. А вот моей бабке случалось просыпаться рядом с трупами, от чего всякая романтика вмиг улетучивалась. Хотя, как по мне, просыпаться рядом с трупами безоп
— Нет. Не умру, не позволю никому убить меня. Никому больше. Даже ему!День рядом со мной, в моей постели, а лучше два, и магия лайне прикуёт его крепче железной цепи. Привяжет так, что на третий он приползёт сам, умоляя разрешить прикоснуться.— Два дня, — сказала я вслух, — я буду рядом, буду слушать, буду соглашаться, буду раздвигать ноги по первому требованию. Не позволю ему отказаться от меня, уйти и забрать мою жизнь. — Я кивнула своему отражению, словно мы с ним только что заключили контракт, как охотник со своими заказчиками. Впервые я собиралась осознанно воспользоваться силой суккубов. Не гормонами, не привлекательностью, не умениями в постели, а именно магией. Применить цинично и преднамеренно. Применить за спиной у жертвы. За спиной у охотника.И уже выходя из ванной, чуть не рассмеялась. До прошлой ночи я с ужасом думала о том, что мы с Денисом окажемся привязаны друг к другу, а теперь до смерти боюсь, что этого не случ
Денис скривил губы и дёрнул за ручку. Вроде бы несильно, но в итоге просто выворотил часть косяка. Думаю, хозяева сразу пожалели, что не сменили деревянную коробку на более современную металлическую. Хотя не факт, что это им сильно бы помогло.Не хозяева, а хозяйка. Девушка с каштановыми волосами и внимательными карими глазами отступила от вошедшего в квартиру мужчины. И что характерно, не стала кричать: «Караул!» или «Помогите, насилуют!», не кинулась к телефону, чтобы вызвать полицию.— Добрый день, Елена, — поздоровалась я с бывшей продавщицей бутика «Симпатии», с бывшей девушкой погибшего альфы. С той, что осталась в живых, тогда как волчица шагнула с подоконника.Глаза девушки затравленно метались от охотника ко мне и обратно. Она сделала ещё один шаг вглубь коридора. Тогда в торговом центре она была куда более уверенной, когда бросала мне в лицо своё праведное возмущение. Я, в её понимании, не могла порицать