Небо над головой с каждой минутой темнело все сильнее, и чем мрачнее становилось вокруг, тем ярче всплывало перед глазами воспоминание о фее, исчезнувшей в коридоре четвертого этажа академии.
Под кожей зашевелились холодные искорки страха, и в какой-то момент я вдруг подумала, что комендантский час введен в академии вовсе не зря. И мне тоже не мешало бы сидеть дома, несмотря на то, что до десяти часов вечера, когда все двери Самоцветов будут закрыты, а каменные дорожки окончательно опустеют, у меня оставалось еще приличное количество времени.
Впрочем… дорожки опустели уже сейчас. Видимо, не одна я ощущала витающее в воздухе напряжение, инстинктивно улавливала страх, пронизывающий все вокруг, и угрозу, расползающуюся по территории Самоцветов склизкими щупальцами.
Постаравшись отогнать от себя дурные мысли, я шла вперед, особенно не глядя по сторонам и рассматривая исключительно гладкие камни тропинок, между которыми мягким пушком топорщился темно-зеленый м
Я неторопливо коснулась грудной клетки, куда должны были попасть смертоносные молнии каменного артефакта, и не обнаружила там совершенно ничего. Разве что платье было испорчено боем, но сверху меня накрывало мягкое одеяло, а потому никто, казалось, не мог видеть моего потрепанного вида.Ожоги на руках оказались смазаны чем-то пахучим и замотаны мягкими бинтами. Легкая рана на ребрах закрыта липкой повязкой. Я чувствовала себя прекрасно.Постаравшись не думать о том, кто касался меня и ухаживал за мной, пока мое бренное тело отлеживалось тут без сознания, я, не привлекая к себе внимания, вгляделась в полумрак комнаты и поняла, что на другом ее конце стоят вовсе не эфемерные тени, а преподаватели академии!Их было трое. Мужчины стояли в узком кругу, опустив головы. Одним из них оказался Астариен, расположившийся спиной к тускло мерцающему камину, вторым – ректор Рессел, на плече которого каким-то неуловимым образом мерцал, подпрыгивая, крупный
АстариенМастер ядов никогда еще не был настолько ошеломлен.Впрочем, нет. Был.Каждая встреча с Фианой Шиарис заканчивалась для него чем-то наподобие маленького конца света. Эта не стала исключением.Когда сегодняшним вечером он возвращался к себе после долгого патруля и утомительного общения с несколькими десятками гвардиаров и командиров стражи, у него и в мыслях не было, что произойдет дальше. Все, о чем он мог думать, это горячая купальня. Ну, может быть, еще пара часов в компании ядов и противоядий. Астариен уже давно работал над некоторыми запрещенными в Шейсаре сыворотками, которые тем не менее представляли высокий интерес для науки. И так как Багровому змею закон был не писан, то всякого рода запреты его не слишком волновали.Но, увы, теперь собственные эксперименты приходилось откладывать на весьма долгий срок, а об отдыхе и вовсе можно было забыть.Однако эти и прочие проблемы меркли по сравнению с тем
Он не знал. Боялся повернуть голову и, утонув в ее глазах, согласиться на все, что она попросит. И даже на гораздо большее.– Вы обещали! А задание я выполнила! – проговорила она неожиданно твердо, снова удивив его.Фиана Шиарис была странной девушкой. В ней одновременно сочетались наивность и хитрость, скромность и просто невероятная чарующая привлекательность. А еще – неуверенность в собственных силах, но готовность идти вперед до конца. Готовность сделать все для исполнения своей мечты.Астариен очень ценил это в людях, в мираях. Но…Культисты тоже это ценили.Он вздрогнул, отгоняя мрачные мысли, но не слишком удачно.– Ты знаешь, почему Элайнира назвала тебя проклятой? – вдруг спросил он и быстро повернулся, пытаясь поймать взгляд Фианы и прочесть скрытые в его тенях мысли.Если она и впрямь замешана в чем-то запрещенном, мимика ее выдаст.И Фиана покраснела.Астарие
ФианаЯ думала, что мое сердце просто остановится. Кончики пальцев скользили по громадному рельефному хвосту, пытаясь оттолкнуть его, несмотря на то, что я знала: это бесполезно. Но они продолжали двигаться нервно и отрывисто, пока Астариен вдруг не притянул меня к себе и я не поняла, что окончательно пропала.Руки вдруг сами собой замерли, а затем начали скользить гораздо медленней. Словно по инерции. Только чувствительные подушечки пальцев изучали змеиную мирайскую чешую, передавая отрывистые, завораживающе неправильные сигналы в мозг:“Гладкая, приятная кожа… Еще… Хочется дотрагиваться вновь и вновь…”Но это же не могло быть правдой. Я никогда не любила змей.Я их боялась с самого рождения.А сейчас, чувствуя, как мягкие, жадные губы Астариена терзают меня, унося все глубже и глубже в пучины беспамятства, я чувствовала себя в иной реальности. Где я была каким-то другим человеком. Где мне
Я добралась до Древа и впрямь без приключений. На улице в самых неожиданных местах встречались переговаривающиеся стражники, но на меня никто не обратил ни малейшего внимания. Стоило им один раз бросить в мою сторону короткий взгляд, как в их глазах вспыхивало узнавание, после которого ко мне теряли интерес.Еще выходя из кабинета Астариена, я думала захватить какой-нибудь лабораторный халат, ведь мое простенькое платье было буквально разорвано пополам. Однако, как ни странно, пояс сохранился в целостности, поэтому мне не составило труда просто запахнуть две половинки, перевязав их на манер мирайского платья-халата.Джерхан был уже в комнате и давно спал. Когда я проникла внутрь, переоделась и быстро прошмыгнула под одеяло, он будто бы проснулся, но, хвала богам, не стал ни о чем меня расспрашивать. До рассвета оставалось не так много времени, а завтра по плану была практика аж у двух мастеров. Вряд ли меня оправдает случившееся этим вечером с сиреной Элайнирой. Может
Позвоночник стала бить мелкая дрожь. В голове крутились самые ужасные мысли. О том, что заколку с лезвием я больше не носила, а значит, и пустить ее в ход не могла. О том, что моих сил все равно не хватило бы на то, чтобы сразиться прямо сейчас с мастером ядов.А еще – о том, что несмотря на чувства к нему я была готова драться… с убийцей. А думать и страдать стала бы потом. Гораздо позже.– Способностей у меня достаточно, – прорычала я, на несколько мгновений замирая, чтобы усыпить его бдительность, а затем делая одно резкое и сильное движение, чтобы вырвать руки.Всего один удар сердца – и я проскользнула под локтем Багрового змея, который, кажется, все сильнее злился. Не знаю как, но я чувствовала это будто бы самой кожей.– Я вам верила, а вы оказались убийцей! – хотела сказать грозно и с вызовом, но получилось вовсе не так. Получилось… жалко. А лицо уже давно стало мокрым от тонких солен
Я проснулась оттого, что внезапно стало холодно. И страшно. Открыла глаза, смутно понимая, где нахожусь.Вокруг разливалась ночная чернота, глаза резало и немного покалывало от того, как сильно я пыталась всмотреться во мглу. Пока вдруг сквозь непроглядную пустоту не начали проступать очертания предметов. Стол, стулья, большая оттоманка с позолоченными резными узорами и кучей цветастых подушек, на которых я и лежала.Оказалось, что с меня на пол сползло пушистое одеяло, собственно, поэтому я и проснулась среди ночи. Вот только стоило осознать, что сплю я вовсе не в собственной комнате в Древе, а в одном из кабинетов академии, как меня накрыла волна стыда и... жара. Все воспоминания мгновенно вернулись, и о том, что секунду назад мне было холодно, мгновенно забылось.Астариен…Его поцелуи, его руки, его ласки… Его тихий шепот, что до сих пор стоял в ушах. Его губы, скользящие по моему телу, и он сам, двигающийся внутри меня…
Однако несколько мужских рук тут же остановили меня, не дав двинуться с места. Хватки чужих пальцев были будто стальными. Просто так не вырваться.Из глаз едва не брызнули слезы, но я сдержалась.Астариен взглянул на меня ошеломленно, и его челюсти тут же сжались. Багрово-алый взгляд горел так ярко, что, будь мы наедине, я решила бы, что он вот-вот меня накажет.– Какого гессайлаха ты тут делаешь? – выдохнул он, не сводя с меня острого тяжелого взгляда.Казалось, он хочет добавить что-то вроде: “Ведь я написал тебе, чтобы ты не выходила из кабинета, ведь я предупреждал!”Наверняка так и было.Губы дрогнули. Он был прав.– Я не могла вас бросить, мастер, – прошептала я, почти не издавая звука. Но я знала, что он услышал.– Не поминай богов напрасно, лисшай, – тем временем проговорил жрец пауков, потирая окровавленную голову и поднимаясь на ноги. В его уверенном голосе