ШЕСТНАДЦАТАЯ ГЛАВА. Все идет к... свадьбе

Джил

 После перенесенного ужаса мне казалось, что я так и останусь навсегда в опустошено-равнодушном состоянии. Спрячусь в своей комнате в самом темном шкафу... и не появлюсь на свет Божий денька этак три!

 Когда на меня напали в Воксхолле первый раз, это не произвело такого впечатления. Но сейчас мой запас прочности вдруг истончился, и меня резало пережитым как по живому. А может просто этот нескончаемый день просто морально и физически меня добил?! Холодом, дождем и грязью…

 Сейчас мы возвращались в Лондон, безмолвствуя каждый о своем. Скандально прижавшись к единственному источнику тепла, я сидела вплотную к Артуру, а на моих измазанных кровавой грязью коленях, лежала раненая голова Кристиана. Кларк пристроился рядом, при этом он как-то изловчался, придерживая безучастного друга, еще и править экипажем.

 Почему-то сейчас как никогда я чувствовала себя одинокой. Радости от победы не было, наоборот она породила проблемы. Что делать с родственником Артура? Он вызовет его на дуэль? Отдаст под суд? Не верю, что такое он оставит без возмездия!

Конечно, дуэль между ними куда вероятней, даже одного происшествия в театре для вызова предостаточно, но меня в институте по головке не погладят за изменение хода истории. Да и весь позор нести бабушке, я отправлюсь к себе, а ей придется здесь жить дальше. Надо как-то убедить Артура не раздувать скандал!

 Я так и осталась без платья и накидки. Кларк предупредил, а Артур ко всему добавил, что Дрейк и его приспешники сбежали вооруженными, а еще, они ждали подкрепление. Да я и сама это прекрасно понимала, что возвращаться за своими вещами опасно.

Сначала, я все никак не могла успокоиться, оглядывалась по сторонам в поисках сбежавших врагов. Затем на меня навалилась такая апатия, что захвати нас враги заново, я не стала бы сопротивляться! Мне было так плохо, что холода уже не ощущала. Ничего не ощущала, кроме жуткой жажды, мечты поскорее отмыться и желания спать, спать и спать!

 Сколько мы ехали, не помню.

 В городе все прошло удачно: знакомых мы не встретили, хотя сейчас чуть за полночь — время, когда высший свет начинал возвращаться с приемов.

 Джентльмены решили сначала отвезти меня. Остановившись возле дома графини, аккуратно положив поводья на тонкий стальной облучок, Кларк многозначительно сказал:

 — Мисс Дункан, не волнуйтесь, все произошедшее останется между нами. Позвольте мне пожелать вам счастья в браке.

 Его перебил Артур, который явно торопился быстрее отправить меня в дом:

 — Официальное приглашение как гостю со стороны невесты, будет послано вам непременно!

 В этот момент, приподняв окровавленную голову сэра Кристиана, я старалась аккуратно из-под него выползти. Переложив ношу на ноги графа, который помогал Кларку удерживать несчастного лорда от падения.

Еще в дороге я краем уха слышала, что джентльмены решили отвезти раненого в дом Компайна, который пообещал тут же позвать врача и нанять сиделку.

Наконец, оставив Кристиана на Кларка, мы отправились в дом графини. На входе никого не было, а дверь была просто прикрыта. Значит, бабушка ждет...

 Я, робея как провинившаяся малышка, первой ступила на порог гостиной, где при скудном свете одной свечи в высоком серебряном подсвечнике на диване сидела бабушка в ночном чепце и халате. При нашем появлении графиня резко встала, схватившись дрожащей рукой за подлокотник.

 Сказать, что бабушка удивилась, ничего не сказать. Ее шок длился с момента моего появления на пороге, в обществе еще более измазанного полуголого графа, до того, как Артур прервал неловкую паузу, бодро сказав:

 — Мы живы, миледи! Ваше беспокойство беспочвенно, — и открыто улыбнулся, вымазанным как у трубочиста лицом. Графиня Торнхилл только выдохнула и побледнела, еще напряженнее цепляясь рукой за диван. И тут она, видимо, не выдержав волнения, словно подкошенная трава на лугу мягко опустилась на диван, с которого только что поднялась.

 — Джил, что с вами произошло?! — Голос бедной бабушки дрожал от нервов и беспокойства.

 Я отдавала себе отчет, что если сейчас ей не рассказать, то она будет мучиться всю ночь. И жуткое чувство вины… Мне так не хотелось ничего говорить... так, что я покачала головой, отсрочив ответ.

 Артур, как водится у мужчин при неприятных разговорах, быстро попрощавшись, благополучно сбежал. Я его понимала и даже не осуждала, но куда мне сбежать от расспросов?!

 Перед самым выходом, Артур напомнил:

 — Джулиана, вы помните, у нас в воскресенье венчание?

 — Да, милорд.

 На такой холодной ноте кончились наши сегодняшние приключения.

 Прислугу будить не пришлось, Бетти появилась сама, с любопытством выглядывая из помещения для слуг. Заметив меня, она ахнула, рукой прикрыв рот. Потом она медленно выбралась из-за двери, демонстрируя застиранную ночную рубашку под теплой шалью. Осмотрев меня сверху донизу и обратно, нервно приговаривая:

 — Боже! Боже! Кто это сделал?

 С момента появления в гостиной я стояла у дверей, боясь присесть в таком грязном состоянии.

 — Пожалуйста, Бетти, потом... Все в порядке, кроме лорда Кристиана Клера никто не пострадал. Это его кровь на мне...

 — Что в театре был пожар? — тихо спросила бабушка, нервно теребя оборку на рукаве.

 — Нет, нас по-по-хитили и... — Я громко чихнула и меня вдруг пробрала запоздалая дрожь от холода. — А потом высади-ли далеко за Лондон-ном-м.

 Все молчали, напряжено ожидая продолжения.

 — Там нас уже ждали бандиты-ы. Двое джен-тльменов подобр-р-равших нас тоже попалль-ли к гр-р-рабителям, там нас раз-дели, но муж-чины смогли-и отбиться и вер-р-нуться домой-й!

 Как все сразу засуетились!

 Бетти бросилась будить слуг, потом побежала на кухню, заниматься горячей водой. Бабушка сняла с себя халат и укутала меня, тут же усадив в кресло. Сама налила мне чего-то алкогольного и, поднеся рюмку, спросила:

 — А почему свадьба вновь перенесена? — Глотнув бренди, я задохнулась. Как невкусно... Бррр... Гадость!

 — В театре кузен лорда Инсбрука устроил безобразный скандал...

 — Устроил сканда-а-л, — озадачено потянула бабушка, налив и себе рюмочку горячительного, но тут же, продолжила: — Я было заподозрила его, но он слаб... Ему на такое не решиться! Это должно быть, кто-то другой измыслил подобное!

 — Что измыслил? — Я мягко улетала в сон, теряла нить рассуждения и уже искренне не понимала о чем речь.

 — Похитить вас... — терпеливо пояснила бабушка, разглядывая мое лицо.

 Но что сказала бабушка дальше, я не запомнила, привалившись к спинке кресла, я благополучно спала, не услышав зов Бетти о готовой горячей воде, ни слабых шагов бабушки, принесшей мне теплый плед и подушку, ни треска дров в зажженном камине...

 ***

 Проснувшись, я долго всматривалась в кремовый шелк стен, соображая, где это я. Гостиная... Но случайно попав взглядом в зеркало, чуть не расплакалась... (И откуда эта слезливость взялась?) Из него на меня смотрела грязная всклокоченная особа, с опухшими глазами и черными разводами на лице с полосками прямо как у кошки.

Кошмар!

Из-за двери на половину слуг выглянула улыбающаяся Бетти в новенькой форме горничной, демонстрируя мне бабушкин подарок, хотя по английским законам мужские костюмы грумам или камердинерам с дворецкими выдавали или оплачивали хозяева, а вся женская прислуга была обязана покупать все сама. Но бабушка ценила тех, кто составлял ее семью, всячески их радовала и помогала.

 — Я вчера теплой воды наверх натаскала, но вас так и не добудилась...

 — Благодарю... А сейчас там вода есть? — Я была бы рада даже остывшей, хотя к холоду теперь отношусь просто с ненавистью. А после вчерашнего, еще и боюсь! Я ведь в своей жизни никогда не мерзла... Никогда... А вчерашнего дня мне на всю жизнь хватило!

 Бетти загадочно улыбнулась, отчего многочисленные веснушки превратили ее личико в улыбающееся солнышко, каким его рисуют дети.

 — Горячая вода ждет вас, мисс. Негодуя из-за промедления!

 — Бетти... ты прелесть!

 Я вскочила с кресла, уронив подушку и плед, и побежала в сторону своей комнаты.

Бетти вслед захихикала. Повернувшись к ней уже на лестнице, я улыбнулась в ответ. Бабушка — душка, и те, кто живут с ней, все такие хорошие!

 Заглянув в свою ванную комнату, я просто возликовала! Там на тяжелых львиных лапах стояла моя ванна с вальяжно взмывающим парком от горячей воды.

 Я скинула бабушкин халат, остатки вымазанной одежды и сделала шаг в воду... Жар захватил ногу в крепкие объятья. Помедлив с минуту, я залезла полностью, со стоном погрузившись в прозрачную "мУку". Вдруг защипала раненая кожа, по которой Гаррет срезал платье. Я от шеи до талии была покрыта глубокими и не очень царапинами от ножа, воспалившимися после ночи.

 Я решила начать с волос — пропитанные грязью, они требовали столько усилий...

Бетти принесла душистое мыло. Любуясь на чудом сохраненное кольцо, я принялась за работу.

 ***