Лампова попыталась шагнуть, но без поддержки покачнулась и сильнее вцепилась в мою руку. Кивнула Кате:
— Подойди.
— Зачем? — удивился я. Догадавшись, что Лампова от меня и на шаг боится отойти, чтобы не упасть, ухмыльнулся: — Лер, я понимаю, как ты зла, но душить соседку на выставке, где собрались самые языкастые репортеры, не лучшая идея…
К нам подскочил раскрасневшийся от воодушевления Геров.
— Отличная идея, — восторженно зашипел он. — Если девчонки подерутся, картины продадим еще дороже. Это же скандал! Отличный пиар! А эта злодейка, как я понимаю, еще и стриптизерша? И твоя Лампова выглядит как звезда! Уже представлю, как студентки раздирают одежду друг друга, и сердце замирает. Ум-м-м… Хочу это видеть. И, судя по глазам репортеров, они тоже жаждут зрелищ. Ты же можешь подстегнуть девушек, Джинн! Подлей масла в огонь.
— Я его сейчас тебе по лицу размажу, — с нежной злостью поо
От пронизывающего взгляда Кости начали дрожать колени, а в животе все будто скрутило.«Не надо на меня так смотреть, — взмолилась я про себя. — Я и так держусь из последних сил».— Прогуляемся? — предложил Джинов.— Ты замерзнешь, — напомнила я. — На улице холодно, а мы в легкой одежде.— И правда, — казалось, он удивился. — Совершенно забыл о том, что твоя куртка осталась у Алены в салоне.— Спасибо, — все же не сдержалась я.— Спасибо моему склерозу, что подверг тебя риску простудиться? — ехидно уточнил Костя и, цапнув меня за руку, потянул на себя: — А ну быстро в машину, Лампова! Поехали, пока Аленка еще на работе…Он усадил меня в автомобиль и, обогнув его, сел на водительское сидение. Белозубо улыбнулся:— А завтра я куплю тебе самую красивую шубку!— Не надо, — быстро возразила я и посмотр
Как вышел из салона Алены с курткой Ламповой в руках, так и застыл при виде пустой машины Герова.— Что такое? — заозирался я. — Куда эта ненормальная снова ускакала? Да еще в одном пиджаке! Подождать не могла, пока я найду ее одежду?Может, меня пошла искать? Пришлось долго побродить по пустому зданию, чтобы найти задремавшего охранника. Работники давно ушли, помещения, в том числе и салон Алены, закрыты. Пока нашел старичка, пока дозвонился до знакомой, чтобы разрешила открыть дверь и забрать куртку… Точно! Телефон. Но только я собрался набрать номер, который мне сбросила Катя, как раздался звонок.— Глеб, — нетерпеливо бросил я. — Перезво…— Когда вы в последний раз разговаривали с сыном по душам? — услышал я взволнованный голос Леры, и ее куртка выпала из моей ослабевшей руки. — Когда интересовались его планами на жизнь? Такое было хотя бы единожды? Моим родителям было непросто остави
Будь проклята привычка носить с собой документы! Если бы паспорта остались в общаге, меня бы не выбросили из страны так легко. Впрочем, кого я обманываю? Если уж вопрос с визой решился за час, то и мой загранпаспорт, прикажи Джинов-старший, в аэропорт доставили бы вертолетом. У меня совершенно не было выбора.Как и у Кости.Я закрыла глаза и, вспоминая его белозубую улыбку, снова заплакала. Хорошо, что он пришел попрощаться. Джинн снова подарил мне исполнение желания. Пусть этот миг был самым печальным в моей жизни, он же был и самым счастливым.Радость с привкусом соли.Перед посадкой в самолет я поняла, что Костя прав. Мне нужно улететь. Я знала, что Джинов добр, потому и приказал мне убираться. Видел, что я снова влюбилась в него по уши. Или же и не переставала любить, маскируя чувства ненавистью. Его желание было гуманным.И очень болезненным.Я до последнего надеялась, что понравилась ему. Искала ответ на невысказанный вопрос в глазах,
Что ощущает блудный сын по возращении домой? Что чувствует ягненок на заклании?Наверное, я сейчас варился в смеси этих эмоций. Пока сверкающий лифт с мягким кожаным диваном поднимался на сто второй этаж, где и находился кабинет директора и по совместительству моего отца, я взмок. И дело не в новеньком костюме из шерсти тонкой выделки, и не в нагрянувшей июньской жаре.Я собирался еще раз отстаивать свое право на свободу.— Почему ты так себя ведешь? — спросил меня обычно молчаливый Глеб. — Раньше ты бы или сдался и поступил, как требует босс, или же сбежал и затусил где-нибудь на Карибах, игнорируя звонки и сообщения. Но ты каждый раз приходишь сюда по первому требованию и отказываешь отцу. Это поведение тебе абсолютно не свойственно.— Было несвойственно, — сухо возразил я и подобрался, как тореадор перед встречей с быком. — Все изменилось.— Ты изменился, — подытожил секретарь отца и вздохнул: &mda
Я сидела на раскладном стульчике, который стоял крайне неустойчиво на зеленой лужайке городского парка Вены. Но что значит небольшое неудобство по сравнению с открывающимся передо мной видом на небольшое озеро, за которым виднеется роскошный фонтан?У воды плескались дети, подростки кормили жадных до угощения уток, и я никак не могла заставить себя уйти, хотя вечером была намечена встреча с куратором. Глотая соль воспоминаний, я наносила мазки на холст, а слезы все катились и катились по щекам, холодя кожу.Говорят, время лечит. Но нет, это вовсе не так. С каждым месяцем без него становилось лишь тяжелее.— Это закат? — я вздрогнула и обернулась. Рядом стоял незнакомец и с улыбкой рассматривал мою работу. — Извините, я вам помешал?— Нет, — вытирая щеки, улыбнулась я. — Просто задумалась.— Я удивился, — поправив соломенную шляпу, признался мужчина. — Мои глаза видят золото и зелень, а у вас на
— Глеб, ну зачем он так спешит? — не мог успокоиться я. — Смотри, у нас по плану еще месяц на разработку, потом диагностика, постепенное внедрение… Еще нужно убедиться, что не будет рецидивов. Почему приказано запустить уже сегодня?!— Раз Максимилиан Кузьмич так решил, значит, считает, что приложение в рабочем состоянии, — спокойно ответил секретарь.— В рабочем?! — взвился я. — Да я только разобрался, почему оно не снижает кардионагрузку при падении атмосферного давления…— Босс считает, что ты пытаешься учитывать слишком много факторов, — перебил Глеб. — Это лишь офисная гимнастика для улучшения самочувствия наших сотрудников. Возраста, роста, веса и хронических заболеваний вполне достаточно, чтобы приложение получило одобрение профсоюза.— Мнение профсоюза — это все, что вас интересует? — Я вконец разозлился и схватил планшет. — Я вам докажу…
Мы с Агной шли по залитой солнцем дорожке. Вслед моей австрийской подруге оборачивались мужчины, кто-то даже угостил ее мороженым. Девушка же активно обсуждала моего сталкера:— Все же не думаю, что это тот старик. Забраться на выступ над дверью сумеет лишь молодой и физически выносливый человек.— Или тот, кто вспомнит о стремянке, — делая пометки в тетради, буркнула я. — Между прочим, я те сердечки до сих пор выковыриваю из одежды и сумки. Прибила бы молодого и выносливого… стремянкой!— Ты чего там делаешь? — доев мороженое, Агна заглянула в мои записи: — Зачем ты это записывала? Это же стандартная экскурсия в музей истории искусств. Запись есть на сайте. И видео, и аудио.— Но я записывала не экскурсию, — улыбнулась я, — а свои эмоции и впечатления на нее.— Это всего лишь эмоции, — непонимающе пожала плечами девушка. — Зачем их записывать?— Иначе
Я нервно мерил шагами комнату гостиничного номера, когда дверь, наконец, открылась, и вошел Михаил Евгеньевич. Протянул мне руку:— Рад приветствовать сына Макса! Как он поживает?— Спасибо, — с улыбкой ответил я. — Все, как обычно. Пьет кровь окружающих и чувствует себя на двадцать лет!— Похоже на Макса, — рассмеялся мужчина и предложил: — Может, перед балом дать тебе один урок вальса?— Не думаю, что будет польза, — покачал я головой.— Волнуешься? — улыбнулся он. — Не переживай. Твоя избранница очень романтична, она точно не устоит перед подобным извинением. Ты будешь прощен.«О, вы не знаете мою заразу!» — возразил я про себя.— Спасибо, что откликнулись и помогли, — вместо этого поблагодарил я. — Агна рассказывала, как ее впечатлило фото. Да и печение не оставило равнодушной.— Где же твоя помощница? — г