Рая сняла с верёвок белье, висевшее на улице. От мороза простыни стояли колом, но так изумительно пахли свежестью, что девушка не могла отказать себе в удовольствии прислонится к ним лицом и вдохнуть этот аромат. Уже два дня как закончилась метель, село начало оживать.
На кухне что-то громко шипело. Чертыхнувшись про себя, девушка скинула валенки и рванула туда. Совсем забыла про разогревающиеся кислые щи. И в это же время затрезвонил телефон. Как все не вовремя. Выключив газ, Рая бросилась в комнату.
— Алё! — почему-то крикнула она. В трубке повисла растерянная тишина. — Я слушаю, говорите.
—Рая, это Алла Дмитриевна, мама Максима, вы помните?
—Ой, ну как же! Вы же только-только уехали.
— Я хочу вернуться.
Женщина замолчала. Рая спохватилась.
— Конечно-конечно, приезжайте. Оставайтесь жить у меня.
— Мне же эта девушка, Ульяна, сказала, что мой сынок жив. Жив, понимаете? Я должна его найти...
Макс долго не выходил из своей комнаты. Лежал, прислушиваясь к звукам, доносившимся с кухни: звяканье тарелок, шум льющейся воды, хлопанье дверцы шкафа. Ему было стыдно. Какой бес попутал его наброситься на девушку? Она совсем юная и неискушенная. Молодой человек сразу понял это. Целоваться не умеет, да и руки не знает куда девать. Прерывисто вздохнул, вспоминая ее испуганные глаза. Хотя нет, ещё что-то другое было в выражении лица девушки. Макс зажмурился, повернулся на живот. Непослушный и независимый от него член упёрся в матрас. Молодой человек стиснул зубы — ещё не хватало, чтобы у него возникал стояк при каждом взгляде на Ульяну. Макс практически не спал этой ночью — не мог перестать думать об этой девушке: какая она смелая, находчивая, добрая... Мысленно приписывал и пересчитывал необыкновенные качества ее характера, но перед глазами назойливо мелькал образ Ульяны с чуть приоткрытыми сочными губами, упругой грудью с бутончиками сосков, шел
Я поймала удивлённый взгляд Максима, когда вышла из своей комнаты, одетая в скромное платье тёмного цвета и с учебниками под мышкой. Предупреждая его вопрос, коротко бросила: — В школу. Похоже, он так и остался стоять с открытым ртом. Я тем временем втиснула ноги в сапоги, накинула парку и повязала на голову платок. — Погоди, Ульян, ты что, училка в школе? Больше не в силах сдерживать смех, я повернулась к парню. — А что, похожа? — Макс как-то странно на меня смотрел. — Нет, Максим, я ученица. Ученица одиннадцатого класса. Увидела, как у парня вытянулось лицо, и постаралась поскорее выскочить за дверь. Я догадывалась, что он думал — я совсем юная и от меня надо держаться подальше. Только одного Максим не учёл — я уже все для себя решила: он будет моим первым мужчиной. Ему просто невдомек, что для него это важнее всего на свете. Я отдам ему не только свою невинность, но и свою Родовую Силу. Пл
Игорь взбежал по лестнице. Едва скрывая нетерпение, дождался, когда дверцы лифта откроются. Он знал — отец сидит в офисе и просматривает документы перед тем, как их подписать. Время перед обедом — самое лучшее время для разговора с ним. Пару часов спустя он уже будет в бегах. Игорь вгляделся в своё отражение, пригладил кудри. Он и оделся сегодня по-другому: костюм, рубашка, даже галстук повязал. Последняя надежда на милость отца не угасала. Секретарь отца подняла голову от бумаг и, увидев Игоря, улыбнулась. Милая Ниночка. — У себя? — Да, Игорек. — В каком настроении? — По-моему, в прекрасном. Вчера сделал объявление о своей помолвке. Парень помрачнел, но Нина, не обратив на это внимания, продолжала: — Планирует пышную свадьбу весной. Я так рада за него, хотя... кто знает, что за невеста. До этого про неё никто и не слышал. Прям как снежный ком на голову. — Да уж, — он вздохнул.
Утром Максим проснулся первым. Перевернувшись на спину, он, счастливо улыбаясь, уставился в потолок. Рядом с ним лежала самая чудесная девушка на свете. Ее горячее тело плотно прижималось к нему, одну ногу забросила на его бедро. Максим слышал тихое дыхание Ульяны. Господи! Как же давно он не чувствовал себя таким живым! Осторожно просунул руку под голову Ульяны,стараясь не разбудить, но было уже поздно. Ее ресницы дрогнули, сладкие, зацелованные им губки слегка растянулись в улыбке. — Мм, — пробормотала Ульяна, и ее ладонь легла на его грудь, вновь вызвав у парня жгучее желание. — Максим? Приподняла голову, глаза сонные и слегка прищуренные. — Сладкая моя, спи, — прошептал он, прикрывая плечи девушки одеялом. — Тсс, ещё рано. Она тоже перевернулась на спину, потягиваясь как кошка. — Сколько время? Парень только пожал плечами, наклонился, чтобы поцеловать её. Провёл пальцем по нагретой со сна щеке. — Какая у
Максим огляделся в поисках хоть какой-нибудь верхней одежды, которую бы мог накинуть. Ульяна ушла в лес уже больше часа назад, и он начал волноваться. В тайге полно дикого зверья, да и снега за последние дня навалило немерено. Под вешалкой отыскал валенки, набросил большой овечий тулуп и, накрутив на голову шарф, вышел на улицу. Морозный воздух на минуту обжег горло и лёгкие, пробрался в ноздри. Максим засунул в карманы руки — к ним только вернулась чувствительность и ему вовсе не хотелось вновь потерять ее. В лесу было тихо, казалось, птицы замерли, не желая чирикать на морозе. Парень быстро обнаружил протоптанную Ульяной тропу и последовал по ее следу. Шёл так долго, что уже подумал, что заблудился, но неожиданно увидел девушку, сидевшую на снегу. Сердце ёкнуло — что с ней? Хотел кинуться к ней через заснеженную поляну, но в это время Ульяна встала. — Ульяна! — крикнул, помахал рукой. Она повернулась
Александра Петровна ещё некоторое время постояла у оградки свежей могилы. Несколько родственников и знакомых поспешили удалиться. Поминальный стол в небольшой однокомнатной квартирке покойницы уже был накрыт. Пожилая женщина вздохнула. Последнюю неделю она провела рядом с этой когда-то сильной и безжалостной женщиной. Они много говорили, не спорили — делить больше нечего. Старая ведьма умирала в муках, и если бы не молитвы ее бывшей оппонентки, то мучилась бы ещё дольше. Кладбище было небольшое и уютное. Снег покрыл могилки ровным белым полотном, словно саваном, оставив только кое-где торчать ядовитого цвета искусственные цветочки. Чёрные, слегка облупленные оградки сливались с воронами, нахохлившимися на них. Александра Петровна перекрестилась, прошептала на прощание напутственную молитву и низко поклонилась. Завтра она уедет обратно, а сегодня... Этой ночью ей надо совершить прощальный ритуал. Умершая должна много чего
Максим открыл тяжелую деревянную дверь небольшой, срубленной из брёвен бани. Ему понадобилась минута-другая, чтобы разглядеть внутренность помещения.Ульяна обернулась к нему, улыбаясь.— Ух ты, ничего себе! — Макс потрогал руками деревянные балки.— Это баня по-чёрному. Я уже проветрила, заходи.— Протопи ты мне баньку по чёрному, я от белого света отвык... — пропел Максим, переступая порог. Жар приятно обжег его грудь, пробрался в лёгкие. — Я тебя совсем не вижу, медок.— Вот она я, — девушка выступила из окутывавшего ее облака пара.Максим залюбовался ей. Ему хотелось взором охватить ее всю. Кругленькие аккуратные грудки с размягченными от тепла тёмными сосками, упругий животик со сладостной впадинкой пупка, скрывающие море наслаждений черненькие кучеряшки на лобке.В руке Ульяны был уже размоченный дубовый веник.— Ложись н
Как только за нами закрылась дверь, парень развернул меня лицом к себе и прижал к двери. — О чем они говорят, что ты от меня скрываешь? Я подняла на него наполненные слезами глаза. Лицо Максима расплывалось. — Максим... я ничего... ничего не скрываю, — я икала от подступающих к горлу рыданий. — Я же все делала как лучше. Его ладони обхватили мое лицо. — Почему я даже и думать забыл о своей маме и Ваньке? — пробормотал он. — Ты что, заколдовала меня, это правда? Какую наркоту ты мне давала? — Максим, когда я нашла тебя, ты был почти мертвый и я... тебе нельзя было думать ни о чем таком, и... Он схватил меня за плечи, встряхнул. — Да ты понимаешь, сколько я времени потерял? Я бы уже давно отыскал эту мразь, который моего друга Ваньку... Черт! Мне нечего было сказать. Как я могла объяснить Максиму, что если бы не мои настойки и заклинания, он бы сейчас не стоял здесь живой и невр