– Охренеть просто можно! – прошипела я себе под нос, в который раз подвернув ногу на этих долбаных каблучищах. – Неужели все это так уж обязательно?
Изуверка Серафима вывезла меня в самую настоящую частную школу танцев и вот уже второй час подряд гоняла по местному паркету перед зеркальными стенами. Учила держать осанку, контролировать выражение лица и красиво ходить на этих чертовых пыточных устройствах. Как будто первых дней косметических издевательств было недостаточно, так теперь еще четыре мы ездили сюда. Господин заказчик пока показываться не изволили, и спрашивать, когда он явится заценить, как нашаманили его комнатную собачонку перед употреблением, из чистого упрямства не собираюсь. Когда бы ни пришел – я ему не рада, и чем дольше не идет, тем мне же лучше. Дольше длится период моей адекватности и контроля над сознанием. Авось это и станет моим постоянным состоянием, и прише
– Рассказывай! – без приветствия потребовал, ответив на звонок Сергея Кнутова, моего лучшего «крота», способного накопать любую информацию на кого угодно. Его я, как и хотел, отправил в тот самый Подволок, откуда и явилась в мир причина моей внезапной неадекватности.– И тебе доброго денечка, приветливый шеф! – с легкой язвительностью ответил подчиненный, на что я только раздраженно проворчал. Настроение уже который день ни к черту. Чем дальше, тем меньше понимал, зачем вообще согласился не видеться с Аяной. Дурость какая-то! Хорошо хоть время ожидания подошло к концу, а то задолбался себя то и дело ловить сворачивающим после работы совсем не к своей квартире, а раз, задумавшись, очнулся только припарковавшись перед домом, где ее поселил. Тогда даже взбесился, ощутив себя реальным нариком, что притащился к своему дилеру за дозой, не имея и капли силы воли. Это на хрен жа
Выражаясь в манере, которую пыталась привить мне Серафима, я пребывала в замешательстве. Недолго. Минут, может, десять. Войти и увидеть все это: приглушенный, до мягкого, но не пошло намекающего свет, красиво накрытый стол, бокалы, вино, даже букет, пристроенный в сторонке, было слишком неожиданно. Это вроде как взять и ступить в красивую девчачью фантазию, в которой сама себе никогда не признавалась. Какой бы пацанкой ты ни была чуть ли ни отроду или девчонкой без особых запросов там из глухой деревни, но розово-глупая мечта о прекрасном мужчине, устроившем для тебя сюрприз-свидание вот со всей вот этой лабудой: роскошный стол-вино-цветы и он, застывший в нетерпеливом ожидании, будто ты самая что ни на есть принцесса и звезда его очей… Короче, все же мы хоть краем глаза иногда заглядывались на романтичные моменты в фильмах, не в вакууме же живем, так что… Да, я в курсе, что это смех да и только. Захар никакой не прекрасный романтичный г
Не ушел я. Позорно сбежал. Удрал с поля сражения в момент затишья. Совершил тактический отход с целью сохранить в целости хоть что-то, что осталось от моих первоначальных позиций. Назови как угодно, сути это не поменяет. Как только самая горячка похоти утихла, просто лежать рядом с Аяной, остывая и вслушиваясь в блуждание в себе отзвуков и послевкусия пережитого безумия, оказалось настолько комфортно, уютно и расслабляюще, что я едва не провалился в сладкую дремоту, вжимаясь в ее макушку носом и притиснув хрупкое тело к боку. Она подходила для этого идеально. Будто и своими размерами, и нещедрыми изгибами была сотворена под то, чтобы вот так прилипать ко мне, как вторая кожа, как еще одна часть моего же тела. И меня прямо-таки колотнуло от этого, разом зашвырнув в воспоминание о том, какой потрясающей, иной, недостижимой показалась мне моя кукляха, когда только появилась в дверном проеме.Не моя она была в
Испохабленное уходом Захара настроение не помешало мне уснуть очень быстро. Все же вымотал он меня сексом будь здоров – ощущение было, что он отымел и удовлетворил каждую клеточку в моем теле. Ага, тело довольно, с душой и сердцем попозже разберусь. Запинаю и то, и другое куда-нибудь в далекий уголок, запру на сто замков, и пусть посидят там, вне зоны доступа, пока не вырвусь на свободу. И котоволчаре до них будет не добраться, не ранить, не задеть, и меня доставать своим нудежом не пойми о чем не будут. «Ах, если бы все было по-другому…» По какому, блин? Заткнитесь!Но спокойно поспать удалось всего ничего. Потом мой сон опять стал похож больше на мучительное наваждение, в котором я нынешняя чудилась себе какой-то сковывающей оболочкой для чего-то еще. Какой-то части меня, целой – поди же разбери эти кошмары. Оболочка тоньше бумаги, но преграда прочнее стали. Не вырваться, н
Испохабленное уходом Захара настроение не помешало мне уснуть очень быстро. Все же вымотал он меня сексом будь здоров – ощущение было, что он отымел и удовлетворил каждую клеточку в моем теле. Ага, тело довольно, с душой и сердцем попозже разберусь. Запинаю и то, и другое куда-нибудь в далекий уголок, запру на сто замков, и пусть посидят там, вне зоны доступа, пока не вырвусь на свободу. И котоволчаре до них будет не добраться, не ранить, не задеть, и меня доставать своим нудежом не пойми о чем не будут. «Ах, если бы все было по-другому…» По какому, блин? Заткнитесь!Но спокойно поспать удалось всего ничего. Потом мой сон опять стал похож больше на мучительное наваждение, в котором я нынешняя чудилась себе какой-то сковывающей оболочкой для чего-то еще. Какой-то части меня, целой – поди же разбери эти кошмары. Оболочка тоньше бумаги, но преграда прочнее стали. Не вырваться, н
Гнаться за Аланой, настаивая на правдивых ответах, смысла я не видел. Черта с два я ее смогу прижать. Не руки же ей выкручивать, а на добровольное признание тут рассчитывать не стоит. Возвращаясь к брату на кухню, я хорошенько принюхался к своим ладоням, которыми прикасался к лицу невесты. Ничего отчетливого, кроме запаха кожи Аланы и ее обычного парфюма, уловить не смог, но непонятное ощущение какого-то мощного родства с ней с сильной примесью вины вновь нахлынули на меня, вот только теперь они уж точно казались неправильными, чужеродными, что ли. Особенно из-за того, что их уверенно перекрывал словно въевшийся в мои одежду и тело аромат Аяны. И еще пикантный моментик: несмотря на то, какой трындец случился только что, у меня стоял, и не думая падать, но, однако, настоящего возбуждения я не чувствовал ни капли. Приплыли. Моей паре надоело ждать нашего окончательного сближения, и хитрая детка решила дать мне пинка в нужном направлении, использовав как
– И кем я буду работать? – изумленно спросила я, но тут Захару позвонили и он сделал мне жест заткнуться, отвечая.– Уваров.Пожав плечами и понимая, что возражать нет смысла, я стала раздеваться. Медово-желтые зенки хищно вспыхнули, посылая физически ощутимые мурашки по обнажающимся участкам кожи, в то время как их обладатель встал от меня на расстоянии вытянутой руки, глядя неотрывно и при этом продолжая разговор как ни в чем ни бывало. И пусть одежды на мне все меньше, но было жарче и жарче. Это что, у меня уже стал вырабатываться какой-то новый условный рефлекс? Захар, плюс я голая равно скоро реальное пекло? Хотя с ним и в одежде…– Вы отдаете себе отчет, что три дня – катастрофично малый срок для серьезной подготовки охраны мероприятия подобного масштаба, да еще и при озвуч
– Кофе. В приемной, – едва слышно я еще раз отчеканил Аяне почти в самое ухо, проводя до двери.Явление матери без всякого предупреждения и учета моей реальной занятости раздражало само по себе, не говоря уже о том, что я мог прекрасно предсказать, что за ним последует. Но когда моя кукляха исчезла из поля зрения, внутри будто началась какая-то странная дерготня прямиком за нервы. Как если бы к раздражению примешалась еще и тревога.– Обязательно все это выпячивать, а тем более передо мной? – едко процедила родительница сквозь зубы. – Разве так сложно хоть в моем присутствии держаться в рамках приличий.– Обязательным я считаю то, чтобы МОИ подчиненные и служащие слушались только МОИХ указаний, а не чьих-либо еще.– Ну да, служащ