ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ. СПАСТИСЬ ОТ АРЕНЫ

Джером де Гай

 Усталость брала свое. После «убийственного» выдирания в это место, день пути забрал остатки сил. Особо не выбирая, мы устроились под корявым сухим деревом — свалившись прямо на землю.

— Джем... — начала Силь. Я отвечал, не открывая глаз.

— Что?

— А спать стоит?

— Нет, опасно, надо подобрать себе другое место... — ответил я, и положил себе руку на лоб вверх ладонью.

— Отлично, тогда просто отдыхаем, а пока расскажи что-нибудь... — попросила Силь, приподнимаясь и садясь рядом.

— Что-нибудь... это что? — «отболтался» я, расслабившись.

— Заканчивай свой «изобильный» диалог... Я тут стараюсь, бужу его, а он... — разозлилась дисциплинированная Силь.

— Ну, что тебе рассказать? — раздувшись от недовольства, проворчал я.

 Кто бы мог подумать, что этакая «малявка» крутит гарххом-воином! Сделала из меня няньку-сказительницу! Главное, я на все соглашаюсь! Непорядок!

 Тем временем девушка обдумала и сказала:

— Расскажи об имперском дворе. Вы ведь чужих к себе не пускаете, и о вас никто не знает!

— Ага, а ты, как владычица вражеского государства, выпытанные у меня в минуту слабости секреты, потом будешь применять на практике!

 Она рассмеялась...

— Джем! Как я люблю твои шутки...

— Лучше ты любила что-то другое...

 Склонив голову, Силь мягко улыбнулась с легким сожаление во взгляде.

— Джем, не хочу тебя обидеть, но все твои проблемы начались после зелья.

— Оно тут не причем.

 Она вновь тяжело вздохнула, прикусив губу. Я и без ее высказывания мог понять подобное недоверие к моим чувствам, но как доказать, что она не права?

— Джем, насчет тебя я поняла, но помимо того, что ты мне на самом деле дорог... Ты ведь знаешь, кого я люблю?

— Еще бы... — Я отвернулся. Сильвия затихла.

Подумав, что не стоит вести разговор на эту тему, рассказал о глупости примеченной мной среди дворцовых красоток:

— У нас в последнее время при дворе кто-то решил, что для завоевания неженатого принца или знакомства с молодыми аристократами на высоких должностях необходимо быть как можно стервозней...

 Сильвия удивилась, усевшись и обхватив руками свои ножки в аппетитных брючках из Эписумего.

— А зачем...

— Что «зачем»? Принц или аристократ на высокой должности?

— Ладно-ладно, молчу, продолжай...

Хмыкнув такому «послушанию», по ее примеру я приподнялся и сел, что отогнать сон.

— …Такое началось, девицы всех родов и оттенков как колючей проволоки наелись! Что ни слово, то оскорбление или соблазнение, а чаще и то и другое вместе... Просто перворазрядные стервы!

 Силь хотелось что-то спросить, но я строго посмотрел на собеседницу, поджав губы. Скрывая улыбку, она жестом показала, что молчит, и я продолжил:

— Серьезно, вот говоришь с такой, и не знаешь отбиваться от оскорблений или поддаваться ее завоеванию. — Ну что может быть приятней притащиться под крылышко милой нежной девушке, чтобы расслабиться и побыть самим собой, а не отбивать наскоки озверевших гарххин. — Я на деле изобразил подобное прижимание.

— Смешно, — сухим тоном сообщила Сильвия, отодвинувшись.

— Они искренне презирают тех, кто не относится к их стервозной братии, точнее, сестрии, — прибавил я, теперь сам располагая ее к разговору.

— Это как раз понятно... — вежливо отозвалась Силь.

Я, задумавшись, замолчал. Мои размышления прервала мелкая надсмотрщица:

— Ну, идем?

Мы с трудом поднялись... Отдых совсем не дал сил, но оставаться здесь нельзя.

Мимо тянулись реденькие заросли голых деревьев. Понять, что сейчас, утро или вечер, было невозможно. Мы прошли немного. Ужасный запах уже не мучил, если не обращать на него внимания.

— Джем, давай ляжем спать, — жалобно попросила Сильвия, — я совсем выдохлась.

— Давай! Но прежде подберем полянку.

 У нее сил осталось только кивнуть.

Мы устроились возле дерева на жесткой, как камень, земле. Я взял ее за руку, она мгновенно провалилась в дрему. Я открыл глаза, когда ее голова коснулась моего плеча. Силь тихо дышала, ее реснички нежно подрагивали.

Видит сон? Осторожно повернулся, чтобы не разбудить, и прижался щекой к ее волосам, вдыхая их аромат. Наши руки так и остались сомкнутыми.

 Я снова закрыл глаза, засыпая, но тут нас разбудил громкий зов:

— Эй! Не спите здесь! Найдут и утащат на арену!

 Кто это еще?

Злой со сна, я отпустил Силь и рывком поднялся, собираясь, прибить на месте горластого путника.

Сильвия проснулась и, поднявшись следом за мной, приветливо поздоровалась с незнакомцем, почти не заметным сквозь деревья:

— Добрый день! Вы что-то сказали? — Она продвинулась к нему сквозь заросли.

— Да! Я сказал, что спать здесь нельзя!

 Я настороженно спросил:

— Почему?

— Если стражи вас здесь обнаружат, то отправят прямиком на арену!

— Куда?

— Бои будут устраивать с вашим участием, в смысле... Насчет вас, сударь, я не сомневаюсь, а вот девушке не выстоять!

 Наконец, обогнув кусты мы добрались до говорившего, стоявшего около дряхлой тележки наполненной какими-то бурыми корнеплодами.

Весь его вид тоже можно было оценить одним словом — убогий. Калека со страшным шрамом на месте глаза, весь плешивый, в драном вонючем рубище, заросшем грязью. У меня так и чесались руки вышвырнуть его отсюда, хотя и прикасаться было противно.

Но на Силь, казалось, подобное убожество не произвело никакого впечатления:

— Сударь, а вы не расскажите нам о мире, мы сюда только попали и ничего о нем не знаем, — вежливо попросила она.

— Давно меня так не величали! — Он горделиво усмехнулся, чем вызвал у меня еще одну волну брезгливости. — Да что тут хорошего сказать? Дурят тут всех, как котят безмозглых... Покажут голодному столы заставленные яствами, он как бешеный ринется туда, а там пропасть!

 Силь при слове «пропасть» передернуло. Я раздраженно отметил незваному помощнику:

— Милейший, вас о мире попросили рассказать!

— Так я самую суть и говорю! Тут после смерти один путь, к Темным.

 Я присвистнул. Силь испугано посмотрела на меня...

— А мы разве уже не у них?

— У них, у них, но не под их властью! — ответил незнакомец.

— А еще что-нибудь нам скажете?

— Всегда сохранять трезвую голову. Страсть это неуправляемая стихия. Если ты позволишь ей управлять собой, неизвестно, чем это кончится. С ней нужно обращаться как с диким зверем. Кто верит ласкам тигра? — На нас мягко смотрел единственный серый глаз незнакомца.

— А почему нельзя ночевать в лесу? И что такое арена? — вежливо спросила Сильвия, склонив головку набок.

— Ночь можно проводить только в единственном городе, ни сел, ни деревень, ни поселков здесь нет. Поэтому к ночи все возвращаются домой. Вот и мы пойдем!

— А что за арена? — повторил я вопрос Сильвии, беря ее за руку и торопясь за незнакомцем.

— Развлечение для горожан... Одежда облезла — на арену! Нет дома — на арену! Ночуешь вне города — на арену!

— Кошмар какой-то! — в шоке выдохнула Силь.

— Пойдемте, милые судари, быстрее в город, здесь ночь наступает внезапно!

— А часы? — спросил я.

— Их здесь ни у кого нет, но переход из светлого в темное, и обратно, совершается внезапно...

 Мы шли за незнакомцем, минуя пожелтевшие деревья и куцые кусты. Какое здесь время года? Есть ли оно здесь вообще?

— А мы сможем вас найти, если понадобиться? — поинтересовалась Сильвия.

— Нет! Моя одежда совсем сносилась...

— Давайте я вам дам свою куртку? — Вот глупая.

Я разозлился. А сама то как?

— Все равно я к ним попаду, зачем продлевать агонию? — весьма философски ответил бродяга, выводя нас на незаметную тропинку между кустами.

— Может, попадетесь, а может, нет! Вдруг шанс спастись появится?

— Ладно, давай сюда свой подарок!

 Я вздохнул, ну что с ней сделаешь. И добавил:

— Тогда уж мою... Ее куртка в пору только цыпленку!

 Тот, довольный, как сытый фипас, взял мою куртку и сказал:

— Я вам помогу подходящее жилище найти!

— Спасибо! — ответила Силь, расстегивая свою куртку, потом прижалась ко мне, согревая.

Ладно, это стоило куртки.

— Как вас звать, милейший? — поинтересовался я, смягчившись от заботы Силь.

— Василь...

 Вдали показался городок. Подгоняемые Василем изо всех сил, мы попали туда довольно быстро.

— Здесь охотиться невозможно — зверье ядовитое и опасное, растений съедобных почти нет, а если оно не ядовитое, тогда горькое, в рот не возьмешь... Можно брать только самолично выращиваемое, но и к нему придется привыкать!

— Что тогда едят местные?

— Верным слугам Темные подбрасывают.

— Значит, мы останемся без еды. Но вам, спасибо, — искренне сказала Сильвия. — Не представляю, что бы мы без вас делали!

 Он кивнул, соглашаясь, потом с довольной улыбкой провел нас в город — ни охраны, ни стражников на входе не было. Здания шокировали своим состоянием... По сравнению с этими домами Виргитеттские трущобы просто дворцы! Эти же были просто развалины, слепленные неизвестно их чего... Ветхие, кривые, трухлявые!

— В этих местах все такое... — набирая плоды в тачке, чтобы вручить мне, сказал наш спутник.

 Я безропотно взял этот «дар», уже не переживая за измазанную в земле одежду. Не продвигаясь далеко, мы свернули в крохотный переулок. Миновав десяток домов, Василь подвел нас к развалюхе с довольно целой дверью.

— Ну вот, селитесь спокойно, хозяева погибли на арене с месяц назад... Так что мешать никто не будет!

 Силь окончательно побледнела. Василь осмотрел ее единственным глазом и вручил, как утешение еще пару грязных плодов, которые она с благодарностью приняла, думая о своем.

— Джем, — вдруг вспомнила Сильвия,— помнишь, мы нашли тебя в лесу около подобного домика?

— Помню, — подтвердил я, но не стал говорить при Василе, что те развалины были в четыре раза целее. Василь засобирался, так и не сказав, как его найти, но напоследок предупредил:

— И главное! Не дайте Темным найти в вас что-то свое, иначе вам никогда отсюда не выбраться! — сказал он и весело махнул рукой на прощание, выруливая свою тележку из переулка.

— Кому «им»? И что «свое»? — растерянно провожая глазами нашего нежданного провожатого, спросила девушка.

— Посмотрим! Пошли смотреть новый дом!

— Звучит хорошо...  если закрыть глаза! — вздохнула совсем скисшая Силь. Мы вошли внутрь, здесь, как и ожидалось — все было покрыто грязью паутиной и опавшими листьями, которые задуло ветром сквозь отсутствующие окна.

— Дел выше крыши! — с тоской заметил я. Сильвия вяло кивнула.

 В одном углу стояли деревянный стол и кривые стулья с гнутыми ножками над столом — полки, на которых стоял чайник и котелок. Рядом с закопченным каменным очагом валялось три бревнышка, а на полу лежал небольшими кучками мусор из сопревших вещей, настолько сгнивших, что не было даже запаха. Напротив очага располагалась кровать с толстым соломенным матрацем и изъеденным молью одеялом.

 Подавив желание немедленно развалиться на кровати и забыться глубоким сном, я перевел взгляд на разломанный буфет у стены.

— Никаких запасов!

— Да, попали... — сказала расстроенная Сильвия. — Если хозяев казнили месяц назад, то почему все так быстро сгнило?

— Наверно мир такой...

— Ужасно!

— Силь! Давай сейчас отдохнем, а завтра приведем все в порядок!

— Да… отдохнем…— как эхо повторила она, совсем сломавшись.

 Мы стряхнули весь мусор с кровати и более-менее привели ее в порядок.

— Мне лучше спать отдельно, — проговорил я и отправился осматривать наши владения, в надежде отыскать что-то подходящее.

 Выглянул во внутренний двор, там посередине росло огромное дерево и сорняки в мой рост. Да здесь работы непочатый край... И есть ли у нас шанс спастись? Я скептически покачал головой, никакой надежды.

 Вернувшись, обнаружил плачущую Силь, сжавшуюся в комочек.

— Зачем я пошла в этот лес! — сокрушалась она, упершись головой в локоть, спрятав глаза.

— Тебе не нужно винить себя, Сильвия. Это Темные, они бы увели и запутали в другом месте. — Нежно погладил ее по ручке, не отрывая от нее глаз.

Казалось еще немного и я забуду обо всех своих принципах и пойду на поводу у эмоций требующих прижать ее к себе… То есть, схвачу ее в объятья и зацелую, долго-долго, успокаивая ее, пока она не забудет как плакать. Даже, если не смогу после этого уважать себя...

— Ты такая маленькая, — прошептал я, медленно склоняясь к Силь.

— И такая же глупая! Еще и тебя затащила сюда! И Рэн там с ума сходит от беспокойства!

Кровь прилила к лицу, руки все теснее замыкали кольцо вокруг нее, словно боясь, что она может ускользнуть. При других обстоятельствах я бы поднял девушку на руки и отнес на кровать. Но не Силь.

Это все — зелье!

Эта мысль подействовала на меня как ушат холодной воды. Содрогнувшись, я резко отпрянул и чуть не напугал девушку.

— Что с тобой? — беспокоясь, спросила она, не подозревая о буре внутри меня.

— Давай спать, Силь. Завтра будет столько дел, что расстраиваться будет некогда.

— Точно... — Она поднялась и пошла за мной.

Мы рухнули на кровать, не раздеваясь, только скинули обувь. Усталость быстро взяла свое, и мы уснули.