“Ад и рай - в небесах“, - утверждают ханжи.
Я, в себя заглянув, убедился во лжи:Ад и рай - не круги во дворце мирозданья,Ад и рай - это две половины души.© Омар Хайям
Комнату заливало мягкое, нежное сияние от пламени свечей. На широкой постели под алым бархатным балдахином лежала женщина. Черная шелковая простыня едва прикрывала её роскошные формы. Она подняла маленькую изящную руку и подперла ею остренький подбородок. Её лицо, фантастически прекрасное, словно выточенное из нежнейшего фарфора резко контрастировало с темной массой волос. Ослепительно белая кожа, казалось, светилась изнутри. Глаза необычного светло-голубого цвета, ровный нос, пухлые чувственные ярко-алые губы, они манили своей свежестью. Она казалась очень бледной, как снежная королева. Длинные черные волосы разметались по постели, как бархатное покрывало. Женщина не сводила восхищенных глаз с мужчины, стоящего у окна.
— Почему ты так пристально смотришь на меня, Магда?!
Спросил он, не оборачиваясь.
— Любуюсь тобой, ты — само совершенство… прекрасен, как дьявол или ангел. Никогда и никого не встречала красивеё тебя.
Мужчина обернулся к ней и усмехнулся. Сверкнули белые зубы на дьявольски-красивом лице. Огромные карие глаза, удивительного темно-шоколадного цвета, глубокие, как ведьминский омут, обрамленные длинными, пушистыми ресницами. Высокий лоб гладкий как мрамор. Широкие скулы, ровный, словно вылепленный гениальным скульптором, нос. Его губы чувственные, такие же сочные, как и у женщины, только с капризным детским изгибом. Длинные волосы, слегка волнистые, цвета воронова крыла в беспорядке падали ему на плечи. Они блестели при свечах, как черный атлас. Его великолепное обнаженное тело, с гладкой матовой кожей, бугрилось рельефными мышцами. Широкие плечи, мускулистая гладкая грудь, узкая талия и бедра. Длинные сильные ноги, безупречной формы, переходили в крепкие сбитые ягодицы. Женщина не слукавила, назвав его совершенством. В нем переплелась мужская грубая сила, аристократизм и детское озорство. Он казался совсем молодым, но таким соблазнительным и порочным, как падший ангел.
— О, если бы ты захотел, к твоим ногам упали бы все женщины мира, любого возраста и положения.
Он снова усмехнулся, слегка прищурившись и приподняв одну бровь.
— Зачем они мне? Ведь у меня есть ты…
Он склонился к женщине и поцеловал её пальцы.
— Все эти триста лет? Я не наскучила тебе? — Магда капризно надула губки.
— А ты можешь наскучить, королева Северного клана? Моя страстная львица?
Женщина самодовольно улыбнулась и соблазнительно потянулась. Она хитро посмотрела на него и как бы невзначай бросила:
— В твоей деревне новая гостья…
Он усмехнулся, но взгляд остался серьезным.
— Ты все узнаешь раньше, чем я?
— Да, когда мне интересно и когда это касается тебя.
— Как это может касаться меня? В деревню постоянно кто-то приезжает.
— Эта девушка – дочь Кристины.
Влад отвернулся и посмотрел на пламя свечи, затем коснулся его рукой и долго не отнимал. Со стороны казалось, что он безмятежно спокоен, но Магда слишком хорошо его знала.
— Ты все еще не успокоился после той истории, не так ли? Я знала, что эта новость не оставит тебя равнодушным.
— Нет, не успокоился, это убийство нанесло значительный урон нашему клану и вывело Самуила из строя. Я не прощу Гиен за то, что их предводитель Николас смел нагло бросить нам вызов.
— Он помог нам избежать неприятностей из-за этой смертной, которая слишком много знала. Это запрещено нашим законом, подписанным самим Самуилом. Кстати, будучи королём, он сам его и нарушил.
— Её казнили без суда и следствия, как животное. Сначала обратив без согласия Совета, затем, спровоцировав на убийства, они вынесли ей смертный приговор. О нет, ты ошибаешься, Николас нанес удар Самуилу, надеясь на войну между кланами, чтобы прийти к власти.
Глаза мужчины стали черными и непроницаемыми, зрачки и белки исчезли совершенно, превращая их в бездонные мрачные бездны.
— Ты напрасно злишься на Николаса из-за какой-то смертной. Ты слишком жалостлив для вампира, Влад! Самуил не имел права нарушать законы и открывать нашу тайну, до обращения, с которым он тянул по неясной причине. Её смерть избавила нас от неприятностей. Как вампир — она стала невменяемой убийцей, рано или поздно от неё нужно было избавиться. Иначе она бы нас всех выдала, нарушив маскарад.
— Ник не имел права провоцировать вражду. Самуил сам должен был решать как, когда и где обратить Кристину. Ты знаешь, как он к ней относился. Но Николасу нужно было не это. Он недооценил наши силы, недооценил мою власть в братстве. Забыл, что за Гиенами никто и никогда не пойдет. Если мы не будем соблюдать наши древние правила, нашу иерархию, то люди снова начнут на нас охоту, будет война и голод. Ты разве хочешь этого, Магда? В наших кланах есть законы, которые принял мой отец много веков назад. Мы больше не убиваем, когда нам этого захочется. Мы — семья, мы все братья и сестры и должны соблюдать правила. Николас бросил вызов нашему клану, чтобы свергнуть Самуила до того, как он провозгласит наследника и этим бросил вызов мне. Но Гиены никогда не были у трона, и не будут, кишка тонка!
Глаза Влада снова изменились они стали ярко-красными и светящимися. На скулах заиграли желваки. Широкие черные брови сошлись на переносице.
— Успокойся, нам не нужна война и Николас прекрасно это знает, хоть и рвется к власти, – проворковала Магда, пытаясь его успокоить.
— Он пришел на мою территорию снова, месяц назад, и начал охоту. Мои ищейки учуяли его запах, хоть Ник и отрицает свою причастность к убийствам туристов.
— Ты полон жажды мести за Самуила, и она все не утихает. Прошла четверть века с тех пор.
Магда провела тонкой белой рукой по его мускулистой обнаженной спине, наслаждаясь прикосновением к гладкой коже. Её красный язычок плотоядно скользнул по губам.
— Перестань так заботиться об этих смертных, они наша еда, и, хоть ты пытаешься все перестроить, тебе никогда не изменить естественный ход вещей. Не тешь себя иллюзиями, что мы сможем уживаться рядом со смертными, не пролив их крови. Мы не сможем долго питаться из донорских банков и охотой на животных. Ты знаешь, что не все будут жить по этим законам. Мы — хищники по натуре…
— Нужно удерживать баланс и тогда все будет хорошо. Смертные работают на нас, мои деньги на банковских счетах растут, благодаря их труду. Я этим зарабатываю, а не смертью и оружием.
— Каждый делает это как умеёт, Влад. Благодаря Гиенам у нас обширные связи в Арабских Эмиратах, в Италии и Испании. Да, криминального характера, но они нам нужны. А Китай? Не благодаря ли Николасу и его помощникам у нас всегда есть выдающиеся новинки техники и информация о новых разработках в стране восходящего солнца?
Магда поцеловала его в плечо, но он резко отстранился. Ему не нравилось, что она защищает Гиен. Много веков назад они были рабами и лишь совсем недавно разбогатели, научившись воровать, мошенничать и торговать. Создав свою мафию, они выбились вперед, сколотили состояние на торговле оружием и наркотиками. Влад презирал их за это. Сеять смерть вокруг себя — вот их призвание, а это то, чего он сам стремился избежать всеми силами. Но торговлю закон кланов не запрещал, и попрание человеческих законов тоже. Так что Владу приходилось терпеть все это, стиснув зубы. В чем-то, конечно, Гиены нужны им всем. Это торговые связи за границей и с преступными группировками. Информация, которая поступала из самых достоверных источников, плюс налог, они платили его со своей прибыли в казну клана Черных Львов.
— Давно она приехала? – словно невзначай спросил Влад.
— Сегодня. Ты разве не знаешь, что происходит в твоем городишке?
— Я только час назад вернулся с охоты и сразу пришел к тебе.
Влад принялся одеваться, Магда следила за ним с недовольством. Она надеялась, что он вернется к ней в постель, женщина все еще не насытилась его ласками.
— Недавно у меня был Нолду. Носферату бунтуют, они голодают. Нужно срочно позаботиться о грузе, чтобы в катакомбы его доставили как можно быстреё. Иначе они выйдут на улицы, и начнется бойня, кровавое месиво, — Влад озадаченно посмотрел на Магду, та равнодушно пожала плечами:
— Этим занимается Стефан, насколько я знаю.
— Плохо занимается, завтра пусть предоставит мне отчет. Я не посмотрю, что он твой брат и мой друг, вышвырну его на улицу или отправлю к Гиенам.
Магда грациозно встала с постели, и её тело засверкало в бликах свечей. Она облачилась в кроваво-красное платье и подошла к зеркалу, в котором отразилась во всей красе.
— Мне пора в театр, я сегодня пою для премьер-министра, – еще минуту назад она собиралась опоздать на собственный концерт, но теперь Влад её злил, и Магде хотелось быстреё уйти.
— Удачи, моя красавица, ты затмишь всех. Только не кружи голову политикам, пожалей несчастных.
— Ты придешь?
Он промолчал.
— Конечно же нет, я разожгла твое любопытство и тебе не терпится обдумать новость, или даже увидеть её. Будь осторожен, милый, я слышала, она очаровательна. Не хочу, чтобы тебя постигла участь Самуила.
Влад не успел ей ответить, она исчезла из комнаты, а он сжал кулаки и снова нахмурился. Дерзкая ведьма, всегда оставляла за собой последнеё слово, но он привык к ней. Болеё верного друга, чем любящая женщина не сыскать. Какое имеёт значение, что для него она просто любовница? Влад все равно не способен на болеё глубокие чувства. Так пусть это будет Магда, он доверял ей как самому себе. Если и была женщина достойная взойти на трон и назваться его королевой, так это только она.
Да, он вампир. Его обратил сам Самуил в 1595 году, когда на Руси свирепствовала чума. Князю Владиславу Андреевичу Воронову, богатому наследнику, тогда исполнилось двадцать пять лет, и он умирал в своем имении, разлагаясь заживо. Деревня горела в адском огне вместе с трупами её обитателей. Повсюду стоял смрад от обугленных тел и тлеющих костров. Самуил был вхож в их дом с тех пор как Влад себя помнил. Конечно, никто не представлял кем, в самом деле, являлся загадочный князь из Карпат, они вели торговые дела с его отцом. Самуил даровал Владу иную жизнь и сделал своим наследником, а потом и королем клана, начавшего свое существование еще в раннем средневековье. Влада многие ненавидели за то, что он добился таких высот, но его слишком боялись, чтобы перечить. Преданных ему собратьев довольно много, чтобы пытаться им противостоять. За глаза его называли жалостливым, человекоподобным, но его так же смертельно боялись. Влад мог быть хитрым, изощренно жестоким, терпеливо выслеживал недруга годами. Каждый свой шаг он продумывал бесконечно долго, и его ответный удар, отточенный до мельчайших деталей, всегда был сокрушительным.
Влад отошел от окна и задул свечи, часы на столе показывали четыре утра. Он сосредоточился, стараясь на расстоянии почувствовать гостью, но не смог. Лишь обрывки фраз, голоса вдалеке, словно сквозь вату. Он впитывал её эмоции — она в печали. Её грусть летит по воздуху горькой струйкой серого отчаянья. Какая она эта незнакомка, дочь женщины, которую полюбил Самуил? Той, что породила вражду кланов, погубила авторитет отца, а потом умерла жуткой смертью — Николас растерзал свою жертву, разорвал на мелкие кусочки. По какой-то причине он не использовал самый распространенный вид казни — сожжение лучами солнца. Это стало ударом для Самуила, он потерял бдительность, и началась война между кланами. Усмирил эту бойню Влад. «Совет» постановил: или прекращение войны, или полное истребление клана Гиен. Ник был вынужден отступить, а Самуил ушел на покой и отдал всю власть приемному сыну.
Маска всегда скажет о нас больше, чем само лицо.© Оскар УайльдТучи на небе сгустились, нависнув темно–сизыми, хмурыми хлопьями. Вот-вот польет дождь. На городском кладбище, словно стая ворон, толпился народ. Все они с трагичными лицами-масками смотрели на меня, я чувствовала их взгляды, полные фальшивого сочувствия. Им не понять её боли, утраты, они ждут сенсации. Ради неё они притащились на кладбище в такую ужасную погоду. Лина их ненавидела, возможно, это запоздалая реакция на горе, попытка свалить вину на кого-то, вытеснить ярость от бессилия что-либо изменить. Вернуть отца. Ненадолго. На пару мгновений. Лина ничего не замечала, это потом она будет вспоминать каждую деталь, а сейчас она, словно оцепенела, превратилась в подобие человека - внутри пустота и сожаление обо всем, что не успела сказать. Она смотрела на свежую могилу с деревянным крестом, утопающую в венках и
Господи, до чего же тихо, она обожала тишину. Это так не походило на городскую суету, к которой Лина привыкла. Просто тишина и ничего больше. Стрекочут сверчки, дует легкий ветерок и пахнет зеленью. Эти местные, просто безумцы, пренебрегать такой красотой из-за глупых слухов и суеверий.Люди живут в 21 веке, а верят в разные бредни. Она пошла по узкой тропинке к воде. Озеро находилось у самого подножья замка. Запах воды чувствовался издалека, вскоре она увидела зеркальную гладь и сам замок. Он, словно, появился из неоткуда, только что его скрывали деревья и вот он сам во всем великолепии. Серое средневековое строение, ничего загадочного. Старые камни, маленькие окна, сочетающиеся с громадными балконами. Замок, как замок, бесспорно, шедевр своего времени и ценный образчик средневекового строительства. Мрачноватый на вид, но все здания того времени немного мрачноваты. А вот озеро, правда, впечатляло. Оно походило на зеркало. Странно, но солнце освещало только воду, лес б
Магда возлежала на шезлонге в сладкой полудреме. Её полуобнаженное прекрасное тело утопало в тончайшем красном кружеве, а черные блестящие локоны разметались по подушкам. С виду она казалась спокойной и расслабленной. Только что от неё ушел юный любовник. Она упивалась им уже целую неделю, наслаждаясь его кровью и плотью, любила все юное и свежее, играть с их жалкими жизнями такое наслаждение. Магда не убивала, а лишь терзала жертву, добиваясь полного повиновения и преклонения. Она выпивала лишь самую малость, недостаточную для смерти. Человеческая кровь будоражила похлеще вина, она не могла отказаться от этого удовольствия никогда. Это её невинные забавы, и она их не стыдилась. Хотя, узнай об этом Влад, ей бы не поздоровилось. Да ладно, все у неё п
Влад сидел в кресле в полной темноте. После внеплановой охоты он почувствовал насыщение и наконец-то расслабился. Молодая лань, которую он загнал в карпатских горах, отлично утолила его голод. Теперь ему хотелось привести свои мысли в порядок. Подумать о ней.Влад почувствовал её, как только она оказалась в лесу. Почуял её запах, такой сильный манящий, совершенно не похожи
Лина покрутилась перед зеркалом и критически осмотрела себя с разных сторон. «Ну, не так уж и плохо, не все потеряно», — подумала она и подмигнула своему отражению. Непослушные волосы она расчесывала так долго, что они наэлектризовались. Кудри наконец-то улеглись так, как это нравилось ей. Глаза она подвела зеленым карандашом. Подкрасила черной тушью и без того длинные ресницы. Скулы тронула румянами, бесцветный блеск на губы — и все готово. Лицо было теперь в полном порядке, но вот одежда — она смахивала на униформу стюардессы. В этой строгой приталенной белой блузе и черной узкой юбке только подносы разносить в самолетах. Девушка с тоской посмотрела на любимые джинсы. «Нет, это совсем не подходит, даже не думай одеть эти жуткие джинсы», — подумала
Теперь аэропорт вовсе не казался Лине дружелюбным или родным. Ей хотелось быстрее уехать. После пребывания в этой стране остался неприятный осадок. Преследовали мысли о Лазаре: «Милый напуганный мальчик, почему он так поступил? Что толкнуло его свести счеты с жизнью?»Лина покончила с возвратом машины и покатила чемодан на тележке к паспортному контролю.
Наконец-то Лина оказалась дома. Она с облегчением вздохнула, когда ей удалось избавиться от Сашки, который пытался напроситься на чай. Сославшись на усталость, Лина отправила его домой. На самом деле ей не терпелось остаться одной. Она включила свет, бросила чемодан на диван. Поудобней устроившись в кресле, направила пульт на телевизор и тот тихо затарахтел очередной сериал. У Лины была слабость, она не могла жить без «голубого» ящика. Он должен работать чуть ли не двадцать четыре часа в сутки, и являться фоном ее повседневной жизни. Папа называл Лину «телевизороманкой».
— А ты уже, по-моему, сошла!Лина окончательно проснулась, в таком состоянии она не видела подругу ни разу.