Проснулась я среди ночи от ощущения тревоги, словно что-то должно было произойти. Неодолимое чувство сдавливало грудь и не давало дышать. Я не понимала, с чем связать откуда ни возьмись нахлынувшее волнение, поэтому начала с Кайла. Я переместилась в его комнату и нашла его спящим, как младенца, в своей кровати. Даже не верилось, что этот парень держал в себе столь мощную силу, способную погубить леса, поля, людей, все живое в этом мире. Мне достаточно было узнать, что с Кайлом все в порядке, чтобы вернуться в свою комнату и продолжить смотреть сны, но опасение, смешанное со страхом, не улетучивалось.
Родители тоже спали. Ничего вокруг не предвещало беды. В номере Эрика также царили тишина и спокойствие. Я посмотрела на своего парня, и почему-то виновато опустила глаза. Быть верной физически — не означает, что в мыслях я смогу быть только его. Половина меня всегда будет принадлежать предназначенному. И как бы глубоко я не прятала чувства, себе я лгать не могла.
Вз
Мысли мои были поглощены историей происхождения силы и странным человеком, которого я увидела в аэропорту. Вела я себя тихо, лишь изредка вникая в суть рассказа, который с вдохновением повествовал Эрик. Мне было интересно послушать о Гарварде, но непонятно чувство тревоги сковало груди невидимым обручем. Билли, Мери, мама, Николос, Кайл . Как могло три семьи, члены которых наделены силой по генному признаку, поселить в одном маленьком городе. Что-то же связывало Марко, Ньюманов и Стенфордов. Слишком много вопросов и пробелов в истории. Билли отдал свою жизнь в руки грабителей, чтобы передать мне силу, иначе бы я получила дар от другого родственника. Но зачем дедушка выбрал меня, если знал, что за мной будут охотиться? Не желал же он для меня своей участи? Что-то заставило принять его такое решение.Эрик упрекнул меня несколько раз, что я витаю в облаках, но когда мы подъехали к его дому, расслабился, потому что Моника захватила все мое внимание. Пока ее брат принимал душ, я п
Увидев тело Эрика на земле, я склонилась над ним и прислушалась к организму. Он не дышал, кровь его свернулась молниеносно. Его больше не было. Это был не апогей боли, а целый ад, вызвавший ураган ненависти и слез.Повсюду были голоса, но я не могла слышать их мыслей. Учитывая, что яростью я наполнялась через жажду власти и затуманенного разума Краф, то бороться хотела до конца. Его еще один электрический шар не пугал меня. Я встала и с перекошенным от боли лицом посмотрела в лицо врагу.«Уйди», — скомандовал голос, который я слышала в лесу.Его требование стало для меня опорной точкой. Через ярость и злость, я коснулась тела Эрика и перенесла нас на край скалы, которую видела когда-то на картинке моего учебника.— Вернись, пожалуйста, — умоляла я, склоняясь над телом. — Это моя вина. Не ты должен был погибнуть.Я прижала бездейственную еще теплую руку Эрика к сердцу, чувствуя пропасть перед собой. Моя душа
Когда, гонимый взглядами людей,С самой судьбой я чувствую разлад,И небо глухо к жалобе моей,И ни себе, ни жизни я не рад.У. Шекспир, сонет 29,(Перевод Ивановского)Черноглазый человек подошел ближе, размышляя, как сделать мою смерть менее болезненной. Было смешно, но ему стало жаль лишать меня жизни. И мне бы следовало надавить на больное место, но его ухмылка и кривое помахивание головой стали доказательством того, что я проиграю.— Остановись! — приказала я, чем сбила его с толку. — Дай разумный ответ. Зачем тебе сила? Ты итак напичкан дарами разных ценностей и для определённых целей.«Чтобы получить высшую силу», — дал он ответ в мыслях на испанском языке.— Ты же человек в первую очередь, а не Бог, чтобы решать, кому жить, а кому нет, — разозлилась я от собственной проповеди, ответив на том же языке. Он контролировал мое тело и девал двигаться. Как бы
Раннее утро. Будильник уже прозвенел в третий раз, но рука так и тянется к кнопке: «отсрочить подъем». Я лежала на кровати, потирая глаза, но подниматься абсолютно не хотелось. Зевнув несколько раз, я ощутила, как по телу пробежали коварные мурашки, а глаза устало поглядывали на обстановку помещения. Комната была обычной — можно сказать, из разряда самых простых, ничем не приметных, как и большинство комнат в домах этого милого городка Маунтан Брук, расположенного на юго-востоке от Бирмингема, самого крупного города штата Алабамы — «Сердца юга». Моя жизнь в этом городе, казалось, была проста — не выделяла меня на фоне остального населения: школа, семья, друзья.Постепенно выбираясь из тумана после только что натертых глаз, я разглядела картину, на которой почему-то фокусировала зрение при каждом удобном случае. И так происходило каждый день. Возможно, потому что она находилась на стене напротив кровати. Но вторая версия была мне ближе
Я осталась одна, предоставленная самой себе, и наедине со своими мыслями. Думать, размышлять, сопоставлять — это все что требовалось от меня в данный момент, но ложь не давала покоя моим мыслям, сотрясая голову с новой силой. Ложь-жь! Ложь-жь! Совсем не заметила, как медленно сползла вниз, касаясь стены, и присела на корточки; пальцы впились как заноза в виски, растирая их, а нахмуренные брови сложились домиком.Стало мучительно больно от паутины лжи, которую сплела, но хуже было подать на блюдечке правду Эрику. Рассказать о смятении в отношении необычного Николоса — словно поставить точку на доверии и может быть на четырех годах нашей жизни. Нет, уж лучше ложь во благо, пока не определюсь, что сегодня произошло. Я все-таки люблю Эрика, пусть не туманят меня чувства к нему и не захлестывают эмоции, но все же по-своему люблю. Тем более, не желаю подвергать его душевным терзаниям. Эрик — ангел, спустившийся с небес и протянувший мне руку. В горе и в радо
Не могу объяснить, но чувствую, как необъяснимая легкость появилась в теле. Состояние было таким, словно с плеч упал груз. Стало проще думать и дышать. Даже мир казался ярче, пока я бежала по Маунтан Стрит до вывески, обрамленной неоновыми лампочками. Это был тот самый «Чародей», где мы должны были встретиться с Эриком.В помещении было достаточно холодно из-за кондиционеров, поэтому я собиралась быстро купить что-нибудь сладкое и вернуться в солнечный рай на улицу. Одной рукой я вытащила корзинку, другой сняла кепку. Глаза жадно поедали витрины в поисках батончика шоколада и банки колы.Направляясь к кассам вдоль рядов, я обратила внимание на мужчину. Глаза его пылали ядовито-черным цветом, особенно выделяясь на фоне коротко-стриженной макушки и впалых щек. И прошла бы мимо, но он как-то странно посмотрел, потом сделал шаг по направлению ко мне и быстро увеличил скорость, будто бежал напролом и не видел, затем и вовсе налетел, толкнув в плечо. Неприятный у
Погода была ясная. Солнечные зайчики играли в догонялки на траве. Чрез гул голосов слышалось шуршание листвы. Шагая по многолюдным улицам, я не искала забот и воспоминаний. Все, что беспокоило вчера, сегодня испарилось. Солнышко ласкало оголенные руки и лицо, а теплый ветерок бережно окутывал мой стан. По телу пробегала дрожь, но не от оплеух от жизни, а от радости в ней. О таких ощущениях я мечтала весь вчерашний день. Чрезвычайно прекрасно, что сегодня мое желание сбылось.Необъяснимая радость завладела мной, потому что я знала: все, кто меня любят, и кого люблю я, рядом. А больше ничего и не нужно. День чудесный, настроение приподнятое. И я порхала по ветру с мыслями, которые были чисты, как и прежде. Ничего больше не омрачало и не пугало меня.Все больше народа скапливалось во дворе школы. У обочины справа тихо притаился черный «Мерседес» Эрика. Пробежки сменились шагами, когда я увидела, что мой кареглазый красавец ждал меня около машины.Казало
Кайла и меня словно подменили после обморока. Внезапные скачки настроения и какая-то необъяснимая легкость, будто и одному и второму заменили аккумулятор. Неосознанно, ведем себя так, будто ничего не случилось пару минут назад. Кайл двусмысленно на меня посмотрел, сжал крепко мою руку. Тогда я почувствовала первый раз силу моего друга, но не слишком придала значение. И все это происходило по-настоящему, а я не могла сопротивляться несвойственным в данный момент эмоциям. Этот черноглазый точно что-то сотворил с ними.Возле кабинета, где должен проходить следующий урок, Кайл вдруг обхватил мою талию руками и перебросил через плечо. Кроме истерического смеха и легких ухмылок, на моем лице отражался еще интерес неожиданного поступка моего друга. Чего я радуюсь?— Подыграй мне! — потребовал парень и захохотал.Я заранее знала, что его шутка удастся, и чтобы позабавить народ пришлось изображать жертву. Легонько, я стучала по спине друга кулаками и выкрикив