Глава 9

Захожу в аудиторию и непроизвольно ищу самые черные и самые непроницаемые глаза, а встретив, тушуюсь. Что-то я теряю сноровку?! Где мое самообладание?! Может, все дело не во мне, а в том, кто так пронзительно смотрит на меня с галерки?! В том, что его взгляд, разрушив мою установленную броню, попадает туда, куда для всех остальных входа нет. Странно: почему я раньше не замечала Кречетова?! Но разве я видела дальше своего носа?! Мне казалось, все присутствующие недостойны моего внимания!

Подхожу к месту, что уже давно негласно является моим, и встречаюсь с ехидным взглядом Миланы.

– Сама позвонишь Игорю или дашь его телефон?

Удивленно приподнимаю бровь и смотрю на «подругу», не скрывающую радость. 

– День заканчивается примерно через пятнадцать часов. Для меня – это еще уйма возможностей! 

– Почему же ты не воспользовалась своими возможностями раньше?

– Я хотела тебя порадовать! Ты даже лучше выглядишь, когда думаешь, что у меня ничего не выходит!

Улыбка Миланы на глазах слетает с ее лица. Что бы девушка там ни болтала, она знает: насколько сильно мое обаяние и как беспроигрышно я им пользуюсь. «Пользовалась», – язвительно вставляет внутренний голос, но я демонстративно его не слушаю и молча радуюсь хотя бы тому, что осадила нахалку. Что еще мне остается?!

Несмотря на всю мою браваду перед Миланой, приехав домой, я отдаю себе отчет, что катастрофически проигрываю спор и мне ничего не остается, как идти ва-банк. Какое-то седьмое чувство упрямо шепчет, что я нравлюсь этому неприступному Кречетову и мне для победы нужно щепоточку везения и толику провокации. Надо всего лишь подтолкнуть парня, спровоцировать к действию, чтобы он на эмоциях признался в том, что я давно хочу услышать от него. Я надеюсь: план, который созрел в моей голове, сможет в этом помочь. Конечно, он рисковый и сумасшедший, но разве мне впервой удивлять людей или играть не по правилам. В последние дни я все равно сначала делаю, потом думаю, надеясь на русское «авось прокатит». В любом случае это единственный вариант, и я всегда по жизни уперто иду к намеченному, сметая все преграды, применяя действенный девиз: вижу цель – не вижу препятствий! 

Паркуюсь на стоянке ТЦ «Галерея», рядом с мойкой, где по словам Даши работает ее брат. Вглядываюсь. Разобрать сложно. Далеко. Замечаю темноволосого парня его комплекции, но Кречетов это или нет – не знаю. Выдыхаю из себя все сомнения и страх и, несильно надавив на газ, сдвигаю машину с места, и направляю в нужную сторону, решив приступить к началу своего безумного плана. Проезжаю немного вперед и задом паркуюсь в освещенный бокс. Делаю это довольно-таки быстро и уверенно, несмотря на то что реально очень волнуюсь. 

Глушу мотор, выхожу, прихватив нужный пакетик, и упираюсь глазами в парня, одетого в рабочий комбинезон. Вернее, в просвет манящего крепкого тела между полосками ткани, не застегнутыми на кнопки. Черт. Это воздержание что ли на меня так действует?! В моих планах все должно быть с точностью наоборот. Насильно отдираю глаза и скольжу вверх, пока не упираюсь в непроницаемый взгляд Кречетова.

– Что ты здесь делаешь?!

«Сейчас увидишь!» – кричу глазами и, растягивая губы в некачественную версию улыбки «я – звезда», спрашиваю сама:

– Помоешь?! 

– Какой тип мойки предпочитаешь?!

– Максимальный. С обезжириванием, с чисткой салона пылесосом и прочей фигней.

Он изучающе смотрит на меня, потом на моего сияющего зверя, но без возражения кивает и идет к приспособлению на столбе. Знаю: все выглядит совсем не правдоподобно, машина негрязная, но что делать?! Где мне было найти грязь, если улицы сухие и даже пыль не витает в воздухе и не садится на полированную поверхность?!

– Окна и двери закрыты?!

– Да.

Кречетов включает воду и окатывает машину. После, поменяв шланг, начинает покрывать ее пеной. Понимаю, что пора воплощать задуманное представление, и медленно расстегиваю пуговицы на пальто. От волнения пальцы не слушаются, и на то, чтобы освободить из плена всего одно гладкое колесико, я трачу в два раза больше времени, чем обычно. 

Когда полы твидового совершенства распахиваются, я небрежно снимаю его и, заметив в стороне стул, вешаю на спинку. Вытащив из пакета поролоновую губку, я смело выхожу вперед, желая поскорее попасть на глаза Кречетову, чтобы он оценил мои ультракороткие и обтягивающие джинсовые шорты и топ с сюрпризом, не скрывающий ни мой плоский живот, ни тонкую талию. Едва я попадаю в фокус парня, как улавливаю боковым зрением то, что так давно хотела прочитать в его глазах – огонь вожделения. Возможно, мне всего лишь это привиделось. Я не смотрела прямо на него и могла принять желаемое за действительное, но с ощущением маленькой победы, в которой я себя убеждаю, легче дальше играть роль роковой соблазнительницы от Камерон Диас из культового фильма «Очень плохая училка».

– Что ты собралась делать?!

Снова атакую его звездной улыбкой.

– Помочь помыть своего зверя!

– Как ты себе это представляешь?! – глухо произносит парень, смотря на губку, которую я держу в руках.

Ох, как я себе это представляю!

– Для начала я помою стекла, – невинно бормочу я.

Он хмурится, продолжая поливать машину белой пеной, а я красиво вышагиваю на пятнадцатисантиметровых лабутенах, и не имеет значение, что я никогда ничего не мыла раньше. В современном мире существует YouTube, и я прошла экспресс-курс по мытью поверхности вообще, а также мастер-класс от несравненной американской актрисы, как не просто помыть машину, а сделать это сексуально, и теперь я во всеоружии. Я хочу выглядеть именно сексуально, а не пошло, вызвать в Кречетове желание, а не брезгливость. 

Парень, скользнув по мне взглядом, отворачивается и продолжает делать свою работу, а я назойливо верчусь возле него и всеми способами стараюсь лишний раз привлечь его внимание и спровоцировать на что-то действенное.

Когда по рельефному кузову снова начинает струиться вода, я делаю кульминационный трюк: усаживаюсь пятой точкой на капот, переворачиваюсь на бок и красиво тянусь, желая достать до противоположного края стекла. Медленно протираю поверхность, постепенно переходя к ее середине и к ближнему углу, все время принимая максимально привлекательные позы. Завершив работу, соскальзываю и, встав на ноги, сладко улыбаюсь, памятуя, что помимо представления «стриптиз на капоте», которое я сейчас продемонстрировала Кречетову, я еще добилась эффекта мокрой майки, собрав воду своей одеждой. Довольная спектаклем поворачиваюсь к парню и, провоцируя посмотреть на себя, спрашиваю:

– Заметил мои старания?!

Встречаю раскаленный взгляд и понимаю, что даже такую глыбу льда как Кречетов не оставило равнодушным мое жаркое выступление. Не могу скрыть улыбку победительницы и в этот миг вздрагиваю от аплодисментов. 

Моментально поворачиваюсь на их звук и встречаю еще один горячий взгляд. Похоже, к моему эксклюзивному представлению присоединился незваный зритель. Жесть!

– Классное шоу, детка! Помоешь стекла у моей машины?!

Заливаюсь краской и чувствую себя неловко не только от предложения незнакомца, но и оттого, что на мне слишком мало одежды, а через мокрый топ просвечивает грудь. 

– Это было единственное представление, – слышу голос Кречетова позади себя.

– Пацан, я не к тебе обращаюсь.

– А я говорю вам, – с нажимом отвечает тот.

С опаской смотрю на мужчину, приближающегося к нам, на сузившиеся от раздражения глаза и, догадываясь о его немирных намерениях, начинаю тараторить:

– Я не знала, что поблизости еще кто-то есть… Это было... не для посторонних глаз.

Ухмылка расползается на надменном лице.

– Сколько тебе заплатить, чтобы ты повторила свое шоу на моей машине?!

Теряюсь. Он принимает меня за шлюху, но мне нечего возразить. Я одета соответствующе, да и вела себя тоже. Черт, это снова была дурацкая идея. Я не знаю, что ответить, и еще с каждым его шагом мне становится страшно. Не успеваю я распробовать страх на вкус, как Дима оказывается рядом и закрывает меня собой.

– Она не шлюха, чтобы ее покупать!

–Да?! – не видя лица незнакомца, слышу его усмешку. – У всех есть цена!

Дальше, как в тумане: мужик хватает парня за плечо, чтобы убрать со своего пути, а меня начинает колотить. Если я сейчас окажусь в руках нахала?! Если он запихнет в машину и куда-нибудь увезет?! Что тогда делать?! Зачем я заварила эту кашу?!

Сквозь застывшее желе из своих страхов и снующих, как птицы, из стороны в сторону мыслей слышу:

– Уходите по-хорошему!

– А то что?!

– А то вас выведу я!

Противный смех, следом звук падающего шланга, и Дима, схватив пришедшего под локоть, пытается насильно вытолкать его из бокса. Тот отпихивает его, размахивает кулаками, но парень уворачивается. Верткие телодвижения, резкие выбросы руками и пропитавшееся моим страхом, и злостью, и раздражением мужчин помещение. 

Секунды, наверно, поменялись местами с минутами, и, кажется, все длится уже целую вечность. Вижу: парень сплевывает кровь и, уклоняясь от летящего в его сторону кулака, нападает сам. Что я наделала?! Как вырулить теперь из этой ситуации?!

Новые перемещения в пространстве, новые удары, и наконец Дима точно бьет незнакомцу в челюсть, потом еще раз сильнее так, что заставляет дебошира потерять равновесие и рухнуть на бетонный пол. Мужчина издает стон и не поднимается, он явно не ожидал от парня ни такой прыти, ни смелости и по слетевшей с лица спеси больше состязаться в мастерстве рукопашного боя не хочет.

Я напряженно смотрю: правильно ли я поняла намерения мужчины, и умоляю того, кто там на небесах, говорят, управляет всем миром, разрулить и нашу ситуацию с минимальными для нас последствиями. 

Дима поворачивается и бросает на меня внимательный взгляд, словно хочет убедиться, что со мной все нормально. Я впиваюсь в его глаза с мольбой простить свою очередную дурость, но в этот момент вскрикиваю от холодной воды, окатившей меня. Поворачиваюсь в сторону поливающего и вижу, что незнакомец, дотянувшись до брошенного шланга, в порыве бессильной злости решил наказать нас за свое унижение холодным душем. 

Дима бросается к нему, но тот оставляет свою затею, вскакивает и выбегает из бокса.

Парень молча глядит вслед, пока мужчина не скрывается из виду, потом оборачивается.

Я впиваюсь в него глазами и осознаю, какая я сволочь. Особенно сейчас, когда из губы тонкой струйкой сочится кровь... Еще какая сволочь! Я из кожи вон лезу ради какого-то глупого спора, затевая авантюру за авантюрой, а он без слов встает на мою защиту и не позволяет озабоченному придурку меня обидеть… Да, конечно, он же ничего не знает о моих коварных планах. Если бы знал, стал бы защищать?!

– Зачем ты это устроила?! – возвращает он меня в действительность.

Каким-то неведомым притяжением меня тянет в его сторону, и уже через пару секунд я стою напротив, и достаточно протянуть руку, чтобы коснуться парня. 

«Скажи!» – вопит во мне внутренний голос. – «Скажи ему, что ты поспорила на его чувства!»

Набираю в легкие воздух и… не могу… 

– Прости!

Поднимаю дрожащую руку и стираю кровь с его подбородка. Он убирает ее от лица, но все еще держит мои пальцы в своих.

– Ты не ответила!

– Ты говорил: я тебе не нравлюсь. Хотела изменить твое мнение и показать себя...

Он внимательно разглядывает меня. Наверно, читает, что я дура. Как ни прискорбно, но это недалеко от истины.

– Ты всегда все берешь на веру?!

Я растерянно хлопаю ресницами.

– То есть?! 

Пытаюсь по лицу разобрать, правильно ли я поняла: он намекает, что сказал неправду?!

– Ты очень красивая и прекрасно это знаешь.

– Значит, те слова были, чтобы меня позлить?!

– Нет. Мне не нравится твоя наглость, твое высокомерие, твое желание получить все по щелчку пальца.

Вот как он так?! Только что подбросил к небесам и тут же вернул на место. Надуваю губы и бормочу:

– Ты меня совсем не знаешь.

И молча убеждаю саму себя: «Я добрая и хорошая (когда не злюсь) с теми счастливчиками, которые это заслуживают. Иначе нельзя – растопчут!»

Обнимаю себя руками, вдруг осознав, что начинаю дрожать и уже не от страха, а от холода. Мокрая одежда прилипла к телу и дает о себе знать.

– Замерзла, – он скорее не спрашивает, а констатирует. 

Я смотрю на его мокрую одежду, на мокрые волосы – ему, наверно, тоже холодно. 

– Пойдем.

Дима тянет за собой, и я осознаю, что он так и не отпустил мои пальцы. 

Пройдя бокс, мы оказываемся в небольшом служебном помещении, и парень протягивает сухую футболку.

– Ничего другого нет, – словно извиняется он.

– Отвернись, – прошу я и краснею от его взгляда, открыто скользнувшего по моему телу. И это я?! Та, что совсем недавно устроила стриптиз и специально намочила майку! Какая я непостоянная! 

Парень отворачивается, я отдираю от кожи мокрую ткань и надеваю приятную сухую. Закончив с переодеванием, я не выхожу из помещения, а нахально глазею на парня, натягивающего джинсы. На его крепкую задницу, на спину, так маняще играющую мышцами. Ух! Взяв с крюка на стене кожаную куртку, он поворачивается ко мне и предоставляет возможность полюбоваться еще и своим красивым торсом, и я нагло рассматриваю его рельефные мышцы и даже умудряюсь зачем-то сравнить с Игорем и вынести вердикт, что Дима выглядит более спортивным.

– Мойка на сегодня отменяется. Езжай домой, чтобы не заболеть!

Сглатываю, вспоминаю о шедевре Dolce&Gabbana, так глупо закончившим свое существование на грязном мокром полу, когда в драке кто-то случайно задел стул, и признаюсь:

– Я не могу прийти домой в таком виде!

Новый скользящий по мне взгляд и очередной румянец, опаливший кожу. Похоже, рядом с этим парнем я превращаюсь в скромницу – девочку-ромашечку. Невероятно!

– А другие варианты?!

– Других вариантов нет, – вырвав себя из лап смущающейся клуши, говорю, смело глядя в его глаза.

Нет я, конечно, кривлю душой: я могу приехать к Игорю (тем более не была у него практически неделю, и он звонит и напоминает об этом), да и придумать байку по поводу внешнего вида мне тоже не составит труда, только у меня нет ни малейшего желания этого делать.

– Поедешь ко мне? – через пару секунд рассматривания друг друга спрашивает Дима, и я едва сдерживаю радостный вопль и, проглатывая довольную улыбку кошки, объевшейся сметаны, киваю. Бинго! Йо-хо-хо! Думала: никогда не услышу от него подобного приглашения! Но главное, я действительно хочу этого! Конечно, его сестры будут в шоке оттого, что я явилась к ним в таком виде, но это не имеет значения. Сейчас ничего не имеет значения! Он сам зовет меня к себе!

– Надо выгнать машину, – произносит Дима, едва мы снова появляемся в боксе.

– Ключи внутри.

Он удивленно вглядывается в мои глаза, и я объясняю:

– У меня мокрые шорты, не хочу портить сиденье.

– Так сними их.

Я в лице неудавшейся танцовщицы стриптиза решаю опять продемонстрировать, как легко меняет цвета моя кожа, едва слышу это предложение и представляю, что останусь перед ним в кружевных и вовсе не скромных стрингах и в его не слишком длинной футболке. 

Решительно мотаю головой.

– Выгони сам.

– Думаешь, у меня есть права?! – бросает он с усмешкой.

– Думаю, ты умеешь ездить! – возвращаю усмешку в ответ.

Улыбается, садится в машину и, выехав, паркует ее неподалеку.

Вернувшись, Дима закрывает ролетой вход и, взяв меня за руку, ведет, как я предполагаю к мотоциклу. Случайные прохожие глазеют с нескрываемым удивлением. Девушка на лабутенах, с люксовой сумкой Hermes Birkin в руках и в дешевой футболке с чужого плеча и прической «я из душа» – согласна: неуместная картина, но так и подмывает включить стерву и продемонстрировать идеальный маникюр на среднем пальце или приколоться и заявить, что это новый тренд, и посоветовать залезть в G****e посмотреть последнюю февральскую Неделю Моды в Милане.

Сдерживаю себя, и мы доходим до цели. Я, естественно, полный профан в мотоциклах, но этот железный конь выглядит... внушительно. Пока я рассматриваю детали, парень, оседлав его, заводит и командует:

– Садись.

 Я стою в нерешительности. Я никогда не ездила на мотоциклах, и меня немного пугает предстоящее приключение. Дима усмехается.

– Для безбашенной девчонки ты сейчас слишком труслива. 

Бросаю вызывающий взгляд. Это я-то трусиха?! Фыркаю.

– Я просто смотрю, как лучше на него залезть.

Все также не стирая с лица раздражающую ухмылку, он протягивает шлем. 

– Для начала надень это.

Кривлюсь, представляя, каким ужасным головастиком буду в нем выглядеть, но он сам нахлобучивает его на меня и улыбается.

– Садись.

Закидываю ногу, радуясь, что на мне пусть мокрые и натирающие кожу, но все же шорты, и неуклюже вскарабкиваюсь позади парня. Ерзаю, пытаясь найти оптимально удобное положение, и слышу:

– Держись за меня! Крепко. 

Он приподнимает куртку, приоткрывая голое тело, и я дрожащими руками скольжу по теплой коже и соединяю пальцы на твердых кубиках пресса. Меня едва не колотит от ощущений. Наверно, отголоски стресса и остатки адреналина.

Не успеваю об этом подумать, как мы начинаем двигаться и уже через пару минут выезжаем из подземелья. Мелькающая дорога, машины, улицы и скорость, которая совершенно по-другому ощущается и даже немного пугает, отчего я сильнее прижимаюсь к парню, вдыхая запах его одежды, его кожи и еще какой-то новый головокружительный и непонятный.

Внезапно вспомнив, что последний день спора катится к своему логическому завершению, на светофоре поспешно достаю из сумочки телефон и, разблокировав его, включаю камеру. 

«Никогда не ездила на байке. Никогда не думала, что первый раз будет именно с ним».

Дальше мы трогаемся. Я визжу и цепляюсь за парня одной рукой, все еще продолжая снимать себя, его, скорость и восторг, что подобно фейерверку извергается из меня...

– Держись двумя руками, – едва улавливаю я.

– Я снимаю видео, – кричу в ответ, чтобы парень меня услышал.

– Зачем?

– Для сториз.

– Для чего?!

– У тебя есть I*******m?

– Нет.

Хихикаю. В моем мире понтов и тщеславия парень, который не хвастается собой в мессенджерах и из которого даже достоинства надо вытаскивать клещами, кажется инопланетянином или, по крайней мере, эксклюзивным экземпляром особи мужского пола.

Мы приезжаем во двор, когда я только вхожу во вкус и отлепляться от Димы не хочется. С трудом заставляю себя расцепить пальцы и оторваться от его спины, в которую я вросла всем телом, и снимаю шлем.

Также неуклюже, враскорячку слезаю с мотоцикла и начинаю ощущать, что, разъединившись с его широкой теплой спиной, замерзаю.

Парень, легко пронеся ногу над сиденьями, быстро встает со своего стального друга и, увидев мои подрагивающие губы, тут же снимает свою куртку, и набрасывает её на меня. От тепла, что он накинул мне на плечи, от его запаха голова идет кругом. Я делаю пару шагов навстречу, сократив расстояние между нами до критической точки, и, повинуясь порыву опять прикоснуться к нему, протягиваю руку к лицу парня, и на несколько секунд касаюсь дрожащими пальцами запеченной крови у его разбитой губы, словно шаманя и рассчитывая, что прикосновения смогут стереть тот неприятный эпизод или помочь мне получить незаслуженное прощение.

– Прости, – автоматически шепчу я.

– Все нормально.

Мы долго смотрим друг на друга и не можем оторваться, будто наши взгляды спаялись, будто все слова – мишура, неспособная выразить правду, и только глаза, как зеркала души, могут честно рассказать обо всем – даже о том, что еще не воспринимает мозг. Я забываю про холод, осознав, какие теплые и согревающие могут быть его глаза, вижу, какие длинные и черные у него ресницы… Что со мной происходит?!

Я замираю, замечая движение Димы навстречу. В мои планы совсем не входили поцелуи, но сейчас я отчаянно остро желаю почувствовать губы парня на своих. 

«Как же Игорь?!» – мелькает секундная мысль и пропадает в силу неважности. Самое важное в этот миг: он, я и та химия, которая происходит между нами. Может, все просто кажется?! Да даже если кажется, сейчас мне так хорошо, что я хочу и дальше пребывать в этой иллюзии.

Однако Дима застывает в нескольких сантиметрах от меня, так и не поцеловав, и я чувствую разочарование. Можно проявить инициативу и самой коснуться его губ, потом вывести на разговор о том, что я все-таки ему нравлюсь, ведь камера в телефоне не выключена и запишет звуки и голоса, но я сейчас неспособна мыслить расчетливо. Сейчас я только чувствую...

Он делает шаг в сторону, я встряхиваю головой, желая прогнать все ощущения и глупости, пришедшие на ум. Это какая-то ерунда! Меня совершенно не интересует этот парень! У меня есть другой мужчина, двухлетние отношения с ним, и ничего менять в своей жизни я не собираюсь. Так ведь?! Внезапно отчетливо понимаю: я пытаюсь обмануть саму себя! Мне действительно нравится Дима, и дело уже совсем не в споре. Дело в банальном влечении, что я почувствовала, лишь разглядела в нем столько скрытых и таких редких качеств.

– Пойдем, – сквозь плотные слои сознания вклинивается его голос.

Я, ошарашенная от своих открытий, киваю и следую за ним.  

Преодолев бесчисленное множество ступенек, я чувствую, что окончательно согрелась, и, подойдя к двери в квартиру вместе с Димой, снимаю куртку, и сую ее ему, бормоча «возьми» прежде, чем он открывает замок. В его глазах, обращенных на меня, читается усмешка и еще то тепло, что теперь он не прячет подо льдом отчуждения.

– Могла бы позже отдать.

– Зачем нам лишние вопросы?!

Он многозначительно поднимает бровь и, скользнув по моему экстравагантному наряду, спрашивает:

– А ты думаешь, их не будет?!

Понимаю, что будут, и молчу.

– Пойдем, – в который раз за вечер зовет он и входит в квартиру.

– Митя! – оглашает помещение знакомый возглас, и я уже вижу несущуюся Олю. Губы разъезжаются сами собой. Разве можно иначе реагировать, смотря на эту мимишную картину?! Дима тоже улыбается сестре, а малышка останавливается, так и не взлетев на шею брату, и, не скрывая своего удивления, таращится на меня.

– У тебя закончились твои красивые платья?!

Снова вспоминаю, какой несравненный на мне лук, но вместо раздражения улыбаюсь еще шире.

– Нет, я просто решила поэкспериментировать.

Оля морщит свой милый маленький носик и выдает:

– Лучше будь принцессой, а не замарашкой-Золушкой!

В прихожей появляется Даша, здоровается с нами и тоже присоединяется к разглядыванию моего внешнего вида.

– Что-то случилось? – осторожно спрашивает она.

– Все нормально, – отвечает за меня Дима и продолжает: – Дай Вике полотенце и какую-нибудь свою одежду. Она замерзла, и ей стоит погреться в ванной.

И не успеваю я отказаться, как девушка уже исчезает, а Оля несется на кухню с возгласом краснокожих:

– Я поставлю чайник.

Чай попить не успеваем, поскольку появляется Даша и тащит меня в ванную комнату, хотя какая это комната?! Клочок пространства, где помещаются узкое продолговатое корыто для принятия водных процедур и тумба с умывальником! Все! Но так как в моем положении глупо придираться и выискивать недостатки, да и внешний вид помещения, и сантехника хоть и не годятся ни в какое сравнение с тем, к чему я привыкла, но все же выглядят вполне чисто и презентабельно, я успокаиваюсь.

Даша, вытащив из шкафчика какую-то бутылку и губку, произносит:

– Сейчас быстро помою, и погреешься.

– Может быть, я сама… – нерешительно предлагаю я и ловлю недоверчивый взгляд.

– Ты умеешь?!

Я пожимаю плечами, а девушка смеется:

– Лучше я.

Она наклоняется над корытом, льет нечто зеленого цвета на белую поверхность ванной и потом методично растирает по периметру, а я молча наблюдаю за процессом, отметив про себя, что пахнет это «нечто» не очень. Через какое-то время Даша смывает все водой и, указав на полотенце и несколько своих вещей, лежащих стопочкой на нем, произносит:

– Выбери, что больше понравится.

Автоматически киваю и сажусь на край чугунной конструкции, едва Даша уходит. Вспоминаю про телефон, который впопыхах на скорости еле запихнула в сумочку, достаю его, выключаю все еще идущую запись, потом обрезаю лишнее, пересматриваю ролик. Эмоции в видео зашкаливают, но головастик в безразмерной футболке даже отдаленно не напоминает меня. Жесть. На кого я похожа?! 

Под звук льющейся воды отчего-то вспоминаю, как Дима закрыл меня от того придурка, как я подсматривала за ним, когда он переодевался, как прижималась к его крепкому телу, а он вез сюда… Наши взгляды, поцелуй, который был уже в моем воображении... С трудом вытаскиваю себя из киселя, утягивающего в беспросветную бездну воспоминаний, и смотрю на высвечивающееся на экране мобильного время: без пяти девять. Три часа пять минут отделяют меня от моего позора – высчитываю я и, поддавшись импульсам, сразу набираю Милану.

– Привет! – весело откликается она. – Могла номер Игоря просто в Telegram скинуть.

Раздражение потихоньку вылезает и накрывает меня. Вот что за с… нехорошая девушка. Пытаюсь не поддаваться ему.

– Мил, предлагаю сойтись на компромиссе: ты сходишь с Игорем на ужин, а я замну спор в инсте.

– Пфф. Значит, если бы я продула, то должна была бы унижаться перед всеми твоими подписчиками и доставлять тебе удовольствие, а поскольку облажалась ты, твоя корона не позволяет признаться, что есть люди, которым ты можешь не нравиться! 

– Да нравлюсь я ему, – раздраженно бросаю в ответ.

– Тогда зачем звонишь? 

– Знаешь, я не хожу с фотографами, чтобы запечатлеть нужные моменты. 

– Это просто твоя отмазка.

Как же с ней трудно.

– Нет. 

– На слово я тебе не поверю!

Вздыхаю и бормочу:

– Лови файл.

Отправляю видео, что я сняла, летя с Димой на мотоцикле, и, когда на экране появляются две синих галочки, бубню:

– Смотри.

Слышу: девушка включила ролик, и жду, пока она его просмотрит и в трубке снова зазвучит ее голос.

– Кречетова различить можно, – надменно начинает Милана. – Но кто едет с ним – непонятно.

Взрываюсь.

– Посмотри на сумку, на лабутены! Думаешь, у Кречетова есть подружки, которые имеют что-то подобное?!

Тишина. Не давая девушке время придумать очередную отмазку, я, отыскав новое доказательство, кидаю: 

– Подожди, я перезвоню.

Разъединяю вызов и набираю ее номер через W******p. Милана принимает видеозвонок.

Я показываю помещение, где сейчас нахожусь, и, перевернув камеру на себя, ужасаюсь. Если это чудовище с грустными глазами, смотрящее с экрана, и правда я, то понимаю, почему Дима не поцеловал, но поскольку он все-таки не сбежал от меня такой, а даже позвал к себе, значит, действительно парня чем-то зацепила эксклюзивная Барби, коей я, по его мнению, являюсь. Плохо то, что «подруга» увидела мой макияж а-ля панда. 

– Вики, что вы делали?!  Что с твоим лицом?! Или это уловка?! У Кречетова извращенный вкус, и ему нравятся девушки хиппи?! 

– Мы просто… попали под дождь.

– Дождь?! Разве был дождь?!

– Там, где были мы, был! – уверенно вру я и раздраженно добавляю: – Лучше смотри внимательно, что я тебе показываю! Я у Кречетова дома. На мне та же футболка, что и на видео, а вот и сумка.

– Откуда я знаю, что ты именно у него дома?

Я уже готова рвать и метать от ее нежелания воспринимать правду.

– Ты не помнишь, как выглядит моя ванная комната?!

– Помню! Но это не значит, что ты у него! – упрямо доносится из телефона. – А то, что он тебя прокатил, ничего не доказывает.

Злость прошибает до кончиков пальцев.

– Хорошо. Если завтра он прокатит тебя на своем байке, я признаю поражение перед всеми подписчиками!

Снова тишина. Видимо, она наслышана о нелюдимости парня, и именно потому на него и пал ее выбор.

– Замять спор я не согласна!

Вздыхаю. Соглашаться на продолжение этого безумия после сегодняшнего поступка парня подло. Сейчас для меня Дима Кречетов – уже не просто ничего не значащие имя и фамилия. Он хороший, добрый, надежный парень, к которому тянет и у которого две очаровательные сестры и мне они по-настоящему нравятся, но, наверно, я стерва, потому что выталкиваю:

– Дай пару дней, чтобы найти место и сделать запись.

– Хорошо. Еще три дня. Не больше! 

Чувствую себя гадкой, отвратительной предательницей. Симпатия симпатией, а для меня тщеславие оказалось превыше всего. Настроение стремительно катится вниз, и я даже не стараюсь его поднять.

Поворачиваюсь к зеркалу, внимательно разглядываю себя, в частности, абстракцию в виде поплывшей косметики и влажные хаотично раскиданные по плечам волосы и вздыхаю. Золушка – это еще мягко сказано. Не найдя в шкафчике ничего лучше жидкого мыла, смываю с кожи все следы непростого вечера, чтобы вернуть себе хотя бы свое настоящее лицо.

Залезаю в почти наполненную ванную и осознаю, насколько все-таки я промерзла. Не менее получаса отогреваюсь в ней, стараясь ни о чем не думать. Слишком много событий, слишком много неприятных вопросов, стоящих за ответами ко мне в очередь, а я слишком устала. 

Однако прежде, чем вылезти из ванной, я беру телефон и включаю камеру.

Улыбка никак не клеится на мое лицо, и не получается изобразить «кошку, объевшуюся сметаной», а теперь – залезшую в ванну парня, на которого поспорила. С трудом растягиваю губы и произношу наигранно бодрым голосом:

«Всем привет. Знаю, что ждете результатов спора, но я огорчу или, наоборот, кого-то обрадую. Отведенное время продлевается еще на три дня, поскольку по факту Дима признался, что я ему нравлюсь, но я не смогла это записать. 

Пожимаю плечами и стараюсь изобразить загадочное выражение лица.

«Не всегда важные разговоры происходят именно тогда, когда мы их ждем. А чтобы вы поверили, что дело движется в нужном направлении, я снимаю этот ролик из ванны… Как вы думаете, чьей?! Да, правильно – Димы Кречетова». 

Подмигиваю, посылаю свой фирменный поцелуй и завершаю монолог.

«Всем пока. Всем спасибо за поддержку и внимание!»

Едва жму на красную кнопку остановки записи, как сдуваюсь, и снова превращаюсь в сбитый в пюре овощ. 

Посидев еще пару минут, погоревав о своей непростой ситуации, я вылезаю, вытираюсь, спускаю воду и смотрю на одежду, которую принесла Даша. Вещи простенькие, но приятно пахнут цветочным ополаскивателем, только руки сами собой тянутся к футболке, которую недавно сняла. Она хранит запах Димы, и я хочу ощущать его. Может быть, он разгонит скверное настроение, в которое я сама же себя вогнала. 

Высушив волосы, выхожу из ванной и натыкаюсь на Олю. Девочка, похоже, караулила меня под дверью.

– А ты правда будешь у нас ночевать?!

Ее глазки внимательно изучают мое лицо, и улыбку не надо приклеивать: она сама появляется на губах.

– А ты не хочешь?

– Хочу, конечно! – и через секунду: – А ты со мной поиграешь?

– Обязательно.

– Оля! – раздается голос Даши. – Я чай Вики налила.

– Ой! – восклицает малышка и уже тащит меня за собой.

Едва я появляюсь на кухне, как натыкаюсь на изучающий взгляд Димы.

– Тебе Даша не дала чистых вещей?!

– Дала. 

– Почему не надела?

– Мне твоя понравилась, – бормочу я и не знаю, как избавиться от несвойственной неловкости, которую вызывают три пары черных глаз, разглядывающих меня. 

Дима усмехается, я краснею и осознаю, что в такой идиотской ситуации я точно никогда не была раньше. А еще не оставляет вопрос: почему меня так смущает этот парень?! Я же не из робкого десятка!

Во время семейного чаепития, в которое я спустя пару минут умудряюсь влиться, во время веселых и занимательных разговоров, щебетания девчонок и колких вставок Димы, в процессе всеобщего смеха тепла и радушия я чувствую, как совесть снова начинает не на шутку штурмовать меня. Я то и дело бросаю изучающие взгляды на Диму и терзаюсь: может, стоит признаться ему во всем и положить конец этому дурацкому спору?! Окончательное решение так и не приходит ко мне. Я балансирую между чашами весов, перемещая аргументы то в одну, то в другую сторону. Однако главное я понимаю, что если и решусь это сделать, то точно не сейчас. 

Где-то через полчаса Оля, не спрашивая повторного согласия, тащит меня в свою комнату, чтобы поиграть. Она вручает мне новую Барби и малыша, а сама берет Кена и начинает свое кукольное представление. Я подхватываю его, но все действие проходит словно на автопилоте. Я что-то говорю, как-то передвигаю своих персонажей, но сама нахожусь где-то далеко там, где в жестоком поединке снова сражаются добрая и темная стороны моей души. 

Вечером, устроившись не на привычном ортопедическом матрасе, а на неудобном диване в комнате девчонок, я никак не могу уснуть. Верчусь, слушаю размеренное дыхание спящих, даже считаю свои сумочки и туфли вместо баранов, но не помогает. Все мысли вертятся вокруг одного: я сволочь, а теперь сволочь в квадрате, потому что не завершила спор, а продолжила, и это после того, что сегодня Дима сделал для меня!

Повинуясь внезапному порыву, осторожно встаю с кровати и бесшумно иду к его комнате. Вот куда меня несут черти?! И главное, зачем? Облегчить совесть?! Все рассказать ему?! Я сама не знаю. Просто повинуюсь своим импульсам! 

Подойдя к его двери, я теряю смелость, трусливо покидающую меня и возвращающуюся обратно на диван, а мысли, что парень уже раздетый лежит в кровати, будоражат, пугают и отправляют за ней следом. Окончательно убедив себя, что сейчас точно не лучшее время для признаний, разворачиваюсь и направляюсь обратно.

– Вика! – я едва не подпрыгиваю от неожиданности и оборачиваюсь, проверяя: может, у меня слуховые галлюцинации?! 

– Что ты тут бродишь?!

Нет, не послышалось. Я отчетливо вижу Диму. Его красивую спортивную фигуру и трикотажные брюки, держащиеся на бедрах. Ух! Хорошо, что в комнате полумрак и незаметно, какая я становлюсь пунцовая. 

Признаваться в истинных причинах моего лунатизма у меня тут же пропадает желание, и я придумываю на ходу:

– Я хотела попить.

Вот такой вот бред: заблудилась в трех соснах! Достовернее не бывает!

– Кухня в противоположной стороне, – в его голосе звучат веселые нотки, и я понимаю, как неправдоподобны мои слова и какой глупой я себя выставила.

– Пойдем, я покажу дорогу. Я тоже за этим вышел, – вырывает он меня из лап неловкости и нелепости, что решили стать моими спутницами в этот вечер недоразумений! 

Устроив принудительный водопой, молча ругаю себя. Большая чашка чая и теперь еще эта вода на ночь. Жесть! Завтра с утра я буду отекшая и красивая, как шарпей... Что же, восхитительное начало дня я устраиваю! 

– Доброй ночи! – произношу я, осилив воду и желая поскорее уйти, добраться до дивана и наконец заставить себя уснуть, завершив этот слишком эмоциональный, непредсказуемый и сложный день.

– Доброй ночи!

Задерживаюсь на мгновение на запекшейся крови на его губе и спрашиваю: 

– Ты не обрабатывал рану?

– Нет. Так заживет.

– Обязательно надо! – восклицаю я. – А если туда попадут микробы?!

– Если какие-то были, то уже попали.

– Все равно надо, – настаиваю я. – Можно я сделаю?!

Изучающий секундный взгляд, кивок и пояснение:

– Аптечка в том шкафу.

Иду в указанную сторону и уже ругаю себя. Вот почему не ушла, как собиралась?! Уже бы улеглась в кровать и пробовала уснуть! Мне что больше всех надо?! Зачем усложняю жизнь?! Но поскольку задний ход давать поздно, достаю аптечку и возвращаюсь с обеззараживающим спреем и ватным диском.

Дима, опершись бедрами о кухонную столешницу, смотрит на меня. Этот пристальный взгляд, его обнаженное тело. Я снова смущаюсь и еще острее понимаю, что моя затея в очередной раз дурацкая. 

Практически не дыша, подхожу к нему. Смачиваю диск, прикладываю к разбитой губе, одновременно поднимаю голову, чувствуя его горячее дыхание на своей щеке. Мурашки пробегают по коже, заставляя вздрогнуть. Повторяю свою манипуляцию. Он не двигается, не морщится, а спокойно переносит экзекуцию, не отрываясь смотря на меня, чем невероятно меня нервирует.  

– Небольно?! – пытаюсь разрядить сгустившийся между нами воздух.

Парень мотает головой, а я сглатываю, потому что слишком остро ощущаю его близость. 

– Прости! – в который раз за сегодня шепчу я. Похоже, меня заклинило, и другие слова в моем арсенале потерялись. Хотя сейчас я извиняюсь совсем не из-за той драки, а за то, что не могу набраться смелости сказать ему правду, а еще за то, что слишком тщеславна, чтобы признать свое поражение и прекратить спор. 

Убираю диск от его губ, но не перестаю на них пялиться и думать о том почти случившемся поцелуе. Я совсем рехнулась! Рискую и поднимаю глаза. Ух, как там жарко! Меня автоматически сразу заполняет тот же жар, а когда неожиданно и быстро губы Димы накрывают мои, я просто теряю связь с реальностью. 

В моей жизни меня целовал не только Игорь, и я не была неопытной девочкой, смущающейся и незнающей, как себя вести в подобной ситуации, но сейчас, впиваясь пальцами в его плечи, чтобы не упасть, прижимаясь к крепкому телу парня всей своей мягкостью, принимая напор горячих губ и языка, отвечая им, я впервые в жизни ощутила, что описания, которые когда-то читала о поцелуях в любовных романах и насмешливо критиковала, обрели другой смысл. Я правда чувствовала дрожь, головокружение, эйфорию и легкость, будто за спиной выросли крылья, превратив меня из принцессы в фею.

Спустя какое время мы отрываемся друг от друга, я не имею представления. Мне кажется, мы целовались целую вечность, пока не закончился кислород. Не восстановив дыхание и не веря тому, что произошло, мы растерянно смотрим друг на друга. В голову стучится пугающий вопрос: и кто кого должен был влюбить?! То, что я поплыла, это неприятный, но неоспоримый факт, хотя я не в состоянии понять, как такое вообще могло случиться?! А вот Дима... По нему сложно что-то определить. Что же, “прекрасное” завершение сумасшедшего дня. Все было, итак, непросто, сейчас запутаннее не бывает. И что мне теперь делать?!

Трусливо отступаю назад, отворачиваюсь и практически бегу в комнату девочек. Обсуждать с ним случившееся я не в состоянии.