Пролог

Париж. Май 2001 г.

За неделю, проведённую  в Париже, мнение Лизы о собственной привлекательности взметнулось на умопомрачительную высоту. Она сравнивала себя с француженками и находила, что она - гораздо красивее.

…Лиза и её мама только что совершили головокружительный променад-галоп по Елисейским полям и, свернув на Рю Франсуа,   нацелились на фешенебельную Авеню Монтень. Там Лизина мама, гений шоппинга, планировала растратить последние деньги.

У маленького кафе «Жорж» Лиза взмолилась о пощаде и рухнула в плетёное кресло рядом со свободным столиком. Алина Владимировна - всегда неутомимая и полная энергии, прощебетав: «Ну, отдохни пока!» - нырнула в парфюмерный бутик напротив. 

Вход в магазин был отделан фиолетовым мрамором,  два одинаковых тёмно-зелёных деревца,  подстриженные в форме пушистых шаров, стояли, словно швейцары,  по обе стороны сверкающих золотом и тонированными стёклами дверей.

-  … Елизавета? - донеслось до Лизы справа.

Девушка поставила на столик бокал апельсинового сока и удивлённо обернулась. На неё смотрел и улыбался мужчина лет пятидесяти. 

- Извините?

- Я сказал, в этом кафе, наверное, можно встретить представителей всего света…

- И правда, - согласилась Лиза.

 За соседними столами сидели: пара  индианок, замотанных в терракотово-оранжевые сари, живописный араб в девственно-белом одеянии, задумчивый желтолицый японец.

- А вы из России? - доверчиво улыбнулась в ответ Лиза.

- Нет, я живу в Париже. Но русский. А ты из Москвы?

- Что вы! Совсем не из Москвы. Из провинции! Знаете, я живу в чудесном городе и очень его люблю, - подробно ответила Лиза и удивилась, почему её не возмутил мгновенный переход на «ты». Наверное, потому, что в тоне незнакомца звучала отеческая снисходительность, нежели игривость престарелого ловеласа, решившего подцепить хорошенькую нимфетку.  Конечно, её шикарный румянец и блестящие глаза ввели незнакомца в заблуждение. Он наверняка полагает, что малышке лет шестнадцать, не больше. 

Лиза бросила молниеносный  изучающий взгляд на собеседника.  Он сидел в пол-оборота к девушке, опёршись локтем на плетёный подлокотник. Дорогой тёмно-серый костюм, рубашка были подобраны с исключительным вкусом.  Галстук завязан с изящной небрежностью, позволительной богачам. Из-под манжеты выскользнули на широкое запястье  простенькие часы от Картье - чёрный ремешок из кожи аллигатора и циферблат, усыпанный чёрными бриллиантами. 

Отдав дань изысканному облачению собеседника и оценив роскошь аксессуаров, Лиза переключила внимание на умное и тонкое лицо собеседника. Случайный знакомый смотрел спокойно и  твердо, но одновременно - с грустью.  Это был взгляд человека, который принял для себя какое-то окончательное и безрадостное решение.

- С вами что-то случилось? - простодушно поинтересовалась Лиза. Мужчина был ей приятен.  И  хотелось произвести на него впечатление. Лиза порылась в миниатюрной сумочке  и вытянула из открытой пачки тонкую перламутрово-розовую сигарету. Она собиралась очень эффектно закурить, изображая  роковую женщину.

 - С вами что-то произошло? - повторила она.

- Произошло, - согласился незнакомец. - Но это ерунда, по сравнению с великолепным майским днем, солнцем,  встречей с очаровательной девушкой.  Которая опрометчиво полагает, что в клубах сигаретного дыма она будет выглядеть ещё привлекательнее. 

Лиза покраснела и быстро сунула обратно снаряжение заправского курильщика.  Там в сумочке, кстати, лежали и очки без диоптрий в модной оправе, тоже, как и сигареты, являвшиеся частью имиджа «Я уже взрослая!».

- Тебе здесь нравится?

- О, конечно! - воскликнула Лиза. -  Чувствую, что попала в самый центр Вселенной. А как тут пахнет! Отличными духами и кофе.

- Французы не утомляют?

- Что вы! Они галантны!

- Не замечал. Поначалу, пока я не выучил язык, они казались мне довольно вредными и высокомерными.

- Я хорошо говорю по-французски, - скромно призналась Лиза. - Мне делают комплименты.

- Любишь путешествовать?

- Да! Я бы только этим и занималась. Путешествовала, узнавала новые страны, делала эскизы, рисовала картины.

-  Ты художница?

- Нет, я дизайнер. Но я хорошо рисую, правда.

Мужчина засмеялся.

- Ты непосредственная,  открытая. Наверное, хотелось бы вернуться в Париж не с мамой, а с другом? Ведь это Город влюблённых. 

- О! Как вы угадали? Я думала об этом. Но откуда вы знаете, что я с мамой?

- Я видел. Вы похожи.

- Да, все так говорят.

- А хочешь, я скажу, что ждет тебя в будущем?

- Нет! - громко воспротивилась Лиза. Словно её визави был патентованный Нострадамус, и действительно мог предсказать судьбу с коэффициентом погрешности в одну тысячную единицы. Оранжевые индианки удивленно оглянулись на Лизин протестующий вопль.  - Нет! Ничего не хочу знать!

- Не волнуйся! Я не буду вдаваться в подробности. Скажу лишь, что ты обязательно снова вернёшься в Париж.

- И всё? - удивилась Лиза. - Право, не густо! Раз взялись предсказывать будущее,  напророчили бы хоть миллион-другой!

- Думаю, денег тебе и так хватает, - засмеялся мужчина.

- Хватает, - со вздохом согласилась Лиза. - Мы с мамой, конечно, не бедствуем.  Вот, в Париж выбрались… Но нет, денег всегда недостаточно!

-  Не похоже, что этот факт сильно тебя расстраивает.

- Да. Я счастлива. Я люблю весну, я люблю солнце, я в Париже!

- А миллион-другой тебе вполне доступен. Например, удачное замужество. Что ты об этом думаешь?

- Выйти замуж за крутого бизнесмена?

- К примеру.  Только, когда ты выйдешь замуж за крутого бизнесмена и  станешь, не задумываясь, сорить деньгами, вспомни Париж, и это кафе, и ослепительный майский день… Главное, вспомни себя такую, какая ты есть сейчас. Милая, чудесная, искренняя. Постарайся не измениться. Ну, меня вспоминать не обязательно.

Покончив с предсказаниями, словно выполнив миссию, мужчина поднялся, бросил на стол пару купюр и легко дотронулся до Лизиного плеча.

- С тобой интересно. Но мне пора. Удачи тебе. И бросай курить. Вернее, не начинай.

- До свидания, - заторможено ответила Лиза. - И вам удачи.

Она повернула голову, наблюдая, как загадочный предсказатель судьбы пересёк улицу и сел в чёрный автомобиль с парижскими номерами.

***

- Ну и цены! Смотри, купила тебе шёлковый шарфик. То есть, я купила себе духи, а шарф подарили. Нравится? Ты что такая задумчивая? А я разговорилась с одной продавщицей. Представь, русская. Она рекомендовала приехать к осенним распродажам. Фирменные шмотки будут продаваться даром! Кроме того, подсказала адрес магазинчика, куда аристократки сдают наряды от Сен-Лорана и Лапидуса, надетые буквально один раз. Этакий аристократический секонд-хенд.

Лиза безмолвно и отстраненно смотрела на маму, увешанную разноцветными пакетами.

Она снова вернётся в Париж.

И не раз.

- Лиза, проснись! - Алина Владимировна уже наматывала на шею дочери шарф цвета лаванды.  Энергии, затрачиваемой на операцию, хватило бы на то, чтобы придушить дочурку, как Айседору Дункан.  -  Ах, Лиза! Тебе идёт!

- Я тоже встретила русского. И мы тоже разговорились.

«Почему он ушёл так быстро? Я бы с удовольствием поболтала с ним ещё!».

- Да? Цеплялся к тебе? Приставал?

- Что ты! Вовсе нет. Такой интересный. Непонятный. Пообещал, что я скоро выйду замуж за миллионера.

- М-да? - Алина Владимировна внимательно посмотрела на дочь.  - Странный гражданин.

- Нет, не странный. Приятный и милый.  Почему-то он мне чрезвычайно понравился. А его обещание - шутка, игра. В контексте нашей беседы это звучало вполне естественно. Так, конечно, кажется большой глупостью.

- А… Ну, побежали дальше, доча?

- Побежали, - вздохнула Лиза. - По магазинам больше не пойду. Надоело! - безапелляционно заявила она.

Свежий весенний ветер играл концами яркого шарфа, обдавал холодком голые Лизины шею,  руки. Она провела ладонью по плечу, отмеченному легким прикосновением таинственного незнакомца, и ей стало грустно.

Судьба часто навязывает совершенно ненужные и утомительные знакомства. А люди, с которыми хотелось бы дружить, общаться и говорить часами, проходят мимо и растворяются в неизвестности.