ТРИНАДЦАТАЯ ГЛАВА. КУЗЕН

Артур

 Вот уж никогда не знаешь, что может случиться с тобой в ближайший момент...

 Оставив Джил в ложе, в приподнятом настроении, довольный всем происходящим и самим собой, я направился за прохладительным в буфет расположенный на первом этаже.

Мне пришлось спуститься по лестнице, затем свернуть из фойе по коридору направо. Весь путь меня сопровождали любопытные взгляды знакомых. Они раскланивались, приветливо улыбаясь, чтобы потом за поворотом всласть нашептаться о последних новостях, связанных со мной и мисс Дункан.

К этому я привык, но мое настроение поползло вниз с неуклонностью лавины. Пару раз где-то позади в толпе послышалось слово "пари" и "драгун-девица". Я настороженно обернулся, разыскивая болтуна...

За такие шутки платят кровью на рассвете. Но все внимательно беседовали между собой, до меня им не было никакого дела...

Этот нелицеприятный момент с пари в клубе, я благополучно позабыл. Но сейчас было очень неприятно слышать напоминание о моей глупости. Хотя, если бы не эта пьяная выходка, мой интерес никогда бы не коснулся особы подобной мисс Дункан.

 Утешив себя столь философски, что все произошло к лучшему, я заметил в театральном буфете возле одного из высоких столиков графа Клея с бокалом шампанского в руках.

Любопытный Эдмонд устроился недалеко от оживленной компании офицеров и дам полусвета и с интересом наблюдал за ними. Я прокрался сбоку и внезапно обратился к другу, вызвав у него сильное замешательство.

 — В обычном фраке даже сшитом у Уэстона в этой толпе чувствуешь себя незаметным... Как ты думаешь, Эд? — со светской ленцой проговорил я, наклоняясь прямо к Клею. Чрезмерный гул людских голосов вокруг, взрывы хохота молодых не совсем трезвых оболтусов, все это превратилось в плотный гул мешавший говорить.

 — Разумеется, мундир самое эффектное средство привлечь внимание дам особого сорта, — усмехнулся в ответ граф. — Увы, их Уэстоном не удивить!

 — Мне надо с тобой обсудить несколько чрезвычайно важных моментов. Когда ты будешь свободен?

 — Они настолько чрезвычайны, что могут подождать, пока я буду свободен? — словно сытый кот довольно язвительно протянул Клей, полностью обернувшись ко мне.

 На сей раз, я сказал совершенно серьезно:

 — Кто-то нанял убийц для устранения мисс Дункан.

 — Я бы понял, если это сделал ты... — с сарказмом сказал Эдмонд, потягивая пузырящийся напиток.

 — Эд, я серьезно! Потом еще обыск в ее комнате... — Надо будет нанять охрану для одиноких женщин. Пока одиноких женщин. Устоим бал в честь помолвки, а там и венчание…

 — Найди, кому это выгодно и ты найдешь преступника, — фразой на латыни с ленцой ответил друг, вновь переключившись на соседнюю компанию, а особенно на одну легкомысленно хихикающую брюнеточку с поражающим воображение декольте.

 — Понятно, значит, ты мне не поможешь... — Клей вновь повернулся ко мне. На этот раз без улыбки:

 — О помощи речи не было, — он вновь лукаво улыбнулся. — Я чуть позже подойду к тебе в ложу знакомиться с твоей невестой.

 — Отлично. Жду.

 Я сделал заказ официанту на миндальный оршад и вновь повернулся к другу.

 — Только имей в виду, Джил не знает, что я видел, как на нее напали... Я тебе после в более подходящей обстановке расскажу.

Эд перевел на меня ленивый взгляд:

 — Ты меня подлинно заинтриговал... смотрю, тебе жить уже нескучно?

 — Все верно, абсолютно нескучно! — Я от всей души улыбнулся. Эд пристально всмотрелся в меня, потом лукаво прищурившись, коротко рассмеялся.

 — Замечаю у тебя явные признаки болезни мозга. Я тебя навсегда теряю... — грустно сказал друг и пригубил розового Клико из высокого бокала.

 — Какие признаки? Чего? — подозревая о чем это он, весело спросил я.

 — Тяжелой болезни. Диагностируется как Семейная жизнь. Столько потерь... среди самых лучших! — Эд трагично наклонил голову, сокрушаясь.

 Я засмеялся, похлопав улыбающегося друга по плечу. Подхватил ароматное прохладительное с подноса у ожидающего официанта и быстро направился к Джил.

 В ложе меня ждал неприятный сюрприз.

 Я открыл дверь и застыл на пороге, наткнувшись на обнимающуюся у перил парочку. Все произошло за доли секунды.

Кузен в этот момент страстно зашептал:

 — Обними меня в ответ, моя радость!

 Моя радость, злая как тысяча чертей, ответила неловким пинком страстному кавалеру.

 Тот, чертыхаясь и проклиная, свернулся от боли вдвое, ощутив всю полноту ее ласки на себе.

 Джил от удара потеряла равновесие и чуть не упала вниз на зрителей партера, забывших обо всем и с искренним наслаждением наблюдавших за нами. Отставив напитки для дам, я мгновенно был рядом, успев схватить ее до падения.

 У бедной девушки тряслись руки, она на миг испугано прижалась ко мне.

Прости, дорогая. Я поставил ее на ноги и вернулся к подлецу, устроившему скандал.

 После того как я "по-родственному" пояснил ему, что он вел себя крайне неприлично. Гаррет громко прокричал, что это Джил его спровоцировала. Его голос был, вероятно, слышен и за приделами района Ковент-Гарден. А завтра, его слова с подробными вариациями будет слышать весь Лондонский высший свет из уст в уста.

 Вышвырнув подлеца из ложи, я вручил оршад своей невесте и ее перепуганной компаньонке прямо в дрожащие ручки и пояснил, что нам предстоит изменить в сложившихся обстоятельствах.

 Она только сокрушенно кивнула.

 — Кажется, я пропустил самое интересное, — весело заявил лорд Клей, заглянув в ложу. — По крайней мере, в отличие от вас я наслаждался стонами мистера Дрейка на лестнице.

 — Жаль, я пропустил подобное зрелище, — посетовал я, кивнув Эду, который уже вошел и приблизился к моей Джулиане.

Она неуверенно улыбнулась гостю. Мне пришлось спешно познакомить их друг с другом:

 — Мисс Дункан, позвольте представить вам моего лучшего друга — сэра Эдмонда Клея.

Тот мило поклонился и, протянув руку для приветствия, пожал мисс Джил пальчики в ответном жесте. Вот негодяй!

Подняв лицо, он посмотрел на нее тем теплым взглядом, которым наповал сражал молодых красавиц на балах в Олмаке.

 Джил незаметно отпрянула. Видимо, для нее на сегодня мужского внимания предостаточно. Я невесело усмехнулся, пообещав себе еще навестить блудного кузена с воспитательными мерами.

 — Эд, еще один подобный взгляд в сторону моей невесты и мы встречаемся завтра на рассвете.

 — Скупец, до свадьбы еще время есть, а я хочу получить шанс... А помолвку и разорвать можно...

 Я разозлился.

 — Да, ты удачно напомнил, приглашаю тебя свидетелем на наше венчание. Оно будет в воскресенье, но в какой из церквей еще неизвестно.

 — Так быстро?! — Мой друг был потрясен не на шутку. Он оставил мою невесту в покое. Джил, не скрывая облегчения, вздохнула, отодвинувшись. Эд повернулся ко мне.

 Тут в зале заиграла музыка, и на сцене появился граф Альмавива в бедных одеждах учителя музыки...

 Джил насупилась и отвернулась, расстроено выдохнув. Друг молчал, обдумывая что-то свое. Я подошел вплотную к креслу Джулианы и близко наклонившись, предложил:

 — Вероятно, будет лучше оставить графа Альмавиву на потом и поскорее вернуться домой?

 Еще сегодня утром на скамейке я отметил, что Джил пахла невероятно, никогда не сталкивался со столь тонким ароматом... Что-то легкое, сладкое, восточное в этом запахе вмиг пленило меня, заставляя вдыхать этот аромат еще и еще. Сейчас я вновь попал в ее сети.

 Джил ответила на мой вопрос, легко кивнув. С моею помощью поднявшись с кресла, дамы пошли к выходу. Эд тут же откланялся, ссылаясь на престарелых спутниц, которых нельзя оставить без сопровождения.

 Минуя запоздавших зрителей, спешащих ко второму действию, мы спустились вниз, где расторопные слуги подали нашу одежду.

 Джулиана до сих пор была расстроена. Она равнодушно одевалась, не обращая внимания на восторженные взгляды окружающих джентльменов. На мой тоже.

Я чувствовал себя виноватым, что не остановил полоумного родственника.

Мне хотелось забыть про три дня, оставшиеся до свадьбы и отвести ее к себе, что бы успокоить ее, и себя заодно.

 Посылая за нашей каретой мальчишку из фойе, я выглянул за дверь. Снаружи холод прогнал последних прохожих. На затихших улицах не было даже ночных бабочек, поджидающих клиентов после представления. Только фонари и дождь и вечерняя городская тишина.

 Вдоль дороги стояли кареты со скучающими на них кучерами.

 Пока мы ждали экипаж, мои теплые и столь проникновенно-трепетные мысли о полном нарушении приличий и не запланированном визите невесты ко мне, как к будущему мужу, внезапно нарушила Джил. Она быстро ко мне повернулась и с тревогой сказала:

 — Так долго нет кареты... Что-то случилось.

 — Вероятно, Эрик отлучился до конца представления, надумав немного согреться кружечкой эля... — Успокоил ее я, решив послать мальчишку-посыльного повторно, но уже в поисках свободного экипажа.

 — Артур, все же может, что случилось?! — Вновь обеспокоено спросила Джил, всматриваясь мне в глаза. — И что ты намерен делать?

 — Ищу способ вернуть тебя к бабушке или лучше похитить к себе, — улыбнулся я, погладив ее по руке в бархатной перчатке.

 Тут из темноты одной из улиц выехала, громыхая и скрипя, ободранная светло-коричневая двухместная карета с крошечными стеклами и с восседающим на козлах, завернутым по самые глаза шарфом, кучером. Мальчишка, посланный мной за каретой, спрыгнул с козел и пригласил нас садиться в найденный им экипаж.

С момента появления перед театром древней двухместной кареты, передо мной стал выбор: отправить женщин одних и остаться, или оставить миссис Торп в театральном фойе дожидаться Эрика.

Тут я вспомнил о нанятых головорезах из Воксхолла и о том, что кто-то утром обыскивал комнату Джил.

В моем понимании выбора — безопасность или приличия — просто нет. После продажи офицерского патента я смотрел на светские условности сквозь пальцы, война полностью изменила былые воззрения.

Значит, Джулиану я одну не отпущу!

Поэтому попросив миссис Торп остаться и дождаться моего кучера, я передал мальчишке плату и назвал ему адрес графини Торнхилл на случай, если Эрик не появится до конца представления. Заодно добавил пару шиллингов, чтобы парнишка позаботился о пожилой даме, устроив ее в наемном экипаже.

 Мы с Джил вышли. Остановился подать деньги укутанному вознице и назвал свой адрес. Я это сделал без всякой корысти, думая только о том, как быстрее доставить Джил в теплое место.

 Когда мы забрались в этот притон старьевщика, я посадил свою почти жену к себе на колени. И вновь лишь только из-за того, что внутри были грязные разодранные сиденья с торчащей из них соломой, пропитанной густым мышиным запахом.

 Она замерзла и, не сопротивляясь, доверчиво прижалась ко мне.

 Мне же... уже было очень горячо... Но вокруг было так грязно, что все приятные мысли и желания пришлось приструнить. Надолго? Хм...