— Да ты просто жалкий кусок навоза! — Ну д-да… весь в тебя. К-как там говориться, яблоко от яблони или… ХЗ короче, ну ты понял смы… — Грязный щенок! Да как ты смеешь?! — не успел я переступить порог отцовского кабинета, как сразу же получил жгучую оплеуху, от которой голова дёрнулась набекрень, а шея противно хрустнула. Чертов мудак. Детей ведь нельзя бить! — А детей б-бить, между прочим… — выдавил ехидную ухмылку, одной рукой вцепился в плечо отца, а другой — рефлекторно схватился за сочное вымя Маши. Или Даши? Забыл, как там её звать. Мою новую шлюху на сегодняшний вечер. Эмм… Да не важно. Пусть хоть Саша! Как захочу, так и буду называть. Ей вообще пофиг. Ещё одну сотку в трусы очередной Барби, и она для меня хоть наголо побреется, хоть в зелёный покрасится. Сегодня я барин. А она — моя игрушка. За которую немало хрустящих отвалил, между прочим. Пусть порадуется, девочка, может новый нос себе сделает. —Ты что творишь? Да как ты смееш

Не понимаю, как я до сих пор не сошёл с ума. Однако, я понял лишь то, что хочу заботиться об этой несчастной девочке, хочу всё исправить, покаяться хочу, вину загладить. Вот только признаться в преступлении не смог. Кишка тонка. Лучше застрелиться, чем посмотреть в глаза бедняжке и сказать, что это я тот сраный подонок, который тебя сбил, да ещё и под проливным дождём гнить оставил, потому что в этот момент мне шлюха отсасывала, а сам я под кайфом был.Около суток она лежала без сознания. Но врачи говорят, что состояние пациентки стабильное, опасность миновала. Девушка потеряла много крови и перенесла сложную операцию на ногах. Её кости… буквально собирали по частям. Странно, что она вообще осталась жива.***Я настолько сильно привязался к Ане, что даже ночевал на шатком трёхногом табурете, рядом с её кроватью. Потому что боялся… боялся, что ей вдруг ночью станет плохо, а никого рядом не будет. И если, не дай бог, с ней что-либо случиться, я ведь

В период тихого часа я читал книги, медицинские справочники и изучал информацию про её болезнь. А ночью до одурения вкалывал на второй и третьей работе, чтобы заработать Ане на операцию, чтобы отправить малышку за границу. Она ведь достойна всего самого лучшего. А я… я жизнью поклялся исправить свои чёртовы ошибки. Ведь если я во всём признаюсь — меня упекут за решетку, отца, естественно, пнут под зад ногой из Госдумы, и кто тогда будет ей помогать?***Сегодня выдался замечательный, безоблачный день, поэтому мы, впервые за месяц, смогли выбраться на прогулку. В парк. Расположенный в шаге от больницы.Сезон дождей закончился, наступила настоящая золотая осень. Разноцветные листья падали нам на голову и приятно шуршали под ногами, когда я, неспешна и очень-очень осторожно катил скрипучую «тележку» по асфальтированной дорожке парка, вдоль густо посаженных деревьев.Аня очень обрадовалась прогулке. Она немного притихла и расслабилась

— Всё, что я делаю, я делаю ради тебя. Потому что мне так хочется. Обещай, что больше никогда не скажешь нечто подобное.— Обещаю! — не думая, шепчет в ответ, — При одном условии. Если ты меня ещё раз поцелуешь.— Поцелую. Даже не раз. Раз сто поцелую! И каждый день это буду делать, пока твои сладенькие губки не опухнут от моего настойчивого желания. — Улыбаюсь, на все свои тридцать два, поглаживаю большими пальцами её бархатные щеки, скулы, шею... и медленно, направляюсь к груди. Туда, где уже выпирают две твердые и очень сочные ягодки.Она тоже улыбается. И больше не боится. Ни меня, ни своей немощности. Потому что мне плевать. Я люблю её всю. Абсолютно и полностью. И моя любовь искренняя. Я это точно знаю. Я это чувствую. Сердцем своим чувствую. — Денис... я хочу тебя.— Нет. Пока нет. Я ведь могу не сдержаться. Сойду с ума, голову потеряю, когда тебя целиков и полностью увижу. Разорву к чёрту!Она с

Аня Я очень долго приходила в себя и не могла понять, что со мной случилось. Помню лишь то, что я хотела дотянуться до помады, которую мне подарила на день рождения одна очень хорошая медсестра, но заговорилась, и случайно оставила на тумбочке. А я хотела немного преобразиться для Дениса. Праздник, всё-таки. Красивой хотела выглядеть. Как одна из тех его подружек, с которыми он когда-то сверкал на обложках журналов.А ещё мне всё к чёрту надоело!Денис сказал, что я смогу ходить. Он в меня верил! Только я не верила…Хватит!Я сильная, смелая, упёртая!Ради него, готова на всё.А затем я встала…Желание снова оказаться на ногах меня полностью ослепило. Но у меня получилось! Чёрт возьми! Получилось несколько секунд постоять без поддержки. А потом, на радостях, я не удержалась. И упала.Дальше ничего не помню.Боль. Тьма. Пустота.Когда я открыла глаза, то