Перелет до Цюриха был длительным. Кристина долго любовалась кольцом и вспоминала часы, которые они провели с Керемом в отеле вместе, прежде, чем глаза ее начали закрываться. У нее была идея залезть в интернет и поискать информацию о короле Ибрагиме Серафиме и т. д., но душевное равновесие было важнее, поэтому было решено пролистать просторы сети дома, и может, даже не сегодня. Значило ли это, что ей становится все равно?Возле выхода из терминала, опираясь на черный «бентли», ее ждал Оттавио. Вид у него был странный: глаза красные, трехдневная щетина на лице, и, видимо, столько же времени он не переодевался. Рубашка его торчала из штанов и была косо застегнута, словно он перепутал пуговицы. Озадаченный вид и неловкие движения мужчины кричали во всеуслышание о чем-то недобром. Но почему он здесь в таком состоянии?Когда Кристина подошла ближе, то учуяла еще и запах алкоголя, причем тоже трехдневного. От того ухоженного Оттавио Бланки не осталось и следа. Все

Генри Саузенд закурил сигару, прогуливаясь по садово-парковому участку своих владений на окраине Лондона. Достопочтенный английский лорд был родовит и имел четверых наследников, каждому из которых был дарован титул английской королевой. Двое младших сыновей уже достигли двадцати одного года, а двое других  являлись гордостью Генри Саузенда, воплощая в себе все качества, которые в них воспитывал отец. Гарри Саузенд также носил титул английского герцога и был отроду тридцати одного года. В возрасте восемнадцати лет отец отправил мальчика в королевскую гвардию, где у Гарри выработался стойкий характер и горделивая осанка. За Гарри последовал в тот же королевский полк Руперт — второй сын. Ему было двадцать восемь лет. Оба мальчика были преданы знатной семье и вели достойный образ жизни.Женить сыновей Генри Саузенд не спешил, предпочитая склонить отпрысков возглавить семейный бизнес, который занимал лидирующие позиции в переработке нефти в британской промышленности &la

Заместитель председателя правительства Польши Ян Поплавский был вне себя от гнева. На лице его выступили капельки пота. Он развязал тугой галстук и чуть ослабил его хватку. Казалось, в кабинете не хватало воздуха, и Ян начинал задыхаться. Он был не способен думать, ему хотелось только кричать во весь голос, распахнув окно настежь.— Как пропала? — только и сказал Ян, когда к нему пожаловал министр по специальной безопасности Польши Носимэ Перрэ и сообщил новость о пропаже всей нефти в стране.— На счет государственного бюджета поступила сумма, равная той, что была заплачена Польшей за каждый ее баррель.— Что же, нет ни единой записи с камер, во время ее выкачивания и транспортировки?— Ничего нет, — сообщил министр. — Спутник и все системы внешнего и внутреннего слежения за городом, включая дорожные камеры, были отключены. Вернее сказать, была загружена повторяющаяся картинка.Позже Ян Поплавский вызвал к