Да не собирается она его останавливать! Авот коснуться его кожи захотелось и даже очень. Даша пробралась руками под егофутболку и прижала ладони к горячей спине, почувствовав, как он вздрогнул,замедлил поцелуй. А потом она потянула футболку вверх, и он не препятствовал,когда она стягивала ту через голову, гладя широкую спину, наслаждаясьшелковистостью кожи.От губ Антон перешел к шее, покрывая тукороткими жалящими поцелуями. Даша выгнулась ему навстречу, когда губы егонакрыли уже до крайности чувствительный сосок, а язык коснулся того горячейвлагой и принялся обводить по кругу. Вторая грудь оказалась в плену его жаркойладони, скрываясь в ней целиком. И Даша уже не понимала, от чего возбуждаетсясильнее – от эротического танца языка или пальцев мужчины, что умело теребилидругой сосок.Сама она гладила его шею, плечи,проходила

— Иди сюда, — взял он ее за руку и потянулпод горячие струи. – Сначала я тебя намылю, а потом ты меня, — плеснул на рукунемного геля для душа. – Повернись спиной…Даша молча подчинилась. Вот уже второй разон сталкивался с ее покорностью. Даже глаза ее тепло и влажно мерцали, а не пускалимолнии, как это было раньше. Что значат такие перемены в ней? И чем они грозятему?Антон проскользил руками по ее спине,подмечая, как на коже проступают мурашки, нырнул под руки и накрыл грудьладонями, намыливая и лаская ту одновременно. Уже привычная нежность охватилаего, отодвигая даже возбуждение. Вот она, рядом, и он безумно хочет, чтобы такбыло всегда. Трепетная, ласковая и только его.Даша откинулась ему на грудь, и он прижалее к себе, намыливая живот, спускаясь все ниже – к

— Наконец-то! – выпалила та и шагнула вкоридор, косясь на Дениса, замершего у входа и не реагирующего ни на что, нуили делающего такой вид. – Устала уже дежурить во дворе. И почему твой телефонотключен?!А почему он должен быть включен, если ни откого звонков Даша больше не ждет? Единственный, кто может ей позвонить, этоАнтон, но он делает это очень редко, а в последние два дня ни разу. Ну и еслиуж на то пошло, то выключила она телефон не специально, а разрядился тотпросто, поставить на зарядку забыла. И в любом случае, Лену это не касается.Отвечать Даша сестре не стала, молча прошлав комнату, понимая, что Лена идет за ней. Интересно, что еще той от нее надо?Лена плюхнулась на диван, а Даша как ни вчем не бывало продолжила собирать вещи, словно сестры и не было

Она выглядела даже не удивленной, аошарашенной. Он же напрягся до предела, ожидая от нее ответа. Казалось, от негозависит сейчас все, даже его жизнь. Только проговорив это вслух, он понял, какна самом деле хочет, чтобы эта непоследовательная, противоречивая, так частобесящая его малышка стала его законной женой. Он хотел считать ее своей итолько своей.— Зачем тебе это? Ты же даже не любишьменя? – тихо спросила она и покраснела.В очередной раз реакция ее Антона удивила.Честно говоря, он ждал более бурных эмоций.Не любит? Да возможно ли любить сильнее,чем любит ее он? Когда днями напролет думаешь только о ней, представляя, чтоона делает, когда не рядом с ним? С кем разговаривает, как улыбается кому-то?Как эти пальчики (Антон невольно взял ее руку в свои и поглад

— Вы ведь не служанка? – окинула женщинаДашу взглядом с головы до ног, поравнявшись с ней.— Нет, — уверенно произнесла она ираспахнула дверь, едва удерживая коробку одной рукой. Сейчас она уже была нерада, что заказала настолько большой торт. – Зайдем в дом, — предложила,пропуская женщину вперед, — на улице холодно.Та смерила ее еще одним далеко не ласковымвзглядов и прошествовала в холл с видом царицы.— Добрый вечер Мария Степановна, - тут кактут оказалась горничная и застыла рядом, ожидая, когда вновь прибывшаярасстегнет шубу и вручит ту ей.— Где мой сын? – властно спросила гостья,не отвечая на приветствие.На этих словах Даша вздрогнула и е