Дарио я нашла в гостиной. Он сидел за столом и что-то писал.- Я готова, - решила предупредить о своем приходе с порога. Он явно не слышал, как я зашла в комнату.- Тогда, пошли… - тут же откликнулся Дарио, вставая и потягиваясь.Непривычное зрелище – в рубашке и с заглаженными стрелками брюках, он совершенно не походил на моряка в бессменной бейсболке, каким привыкла его видеть. Появился какой-то лоск. Даже обветренная кожа казалась бархатистой и ухоженной, а загар ей необычайно шел. В какой-то момент мне показалось, что передо мной не Дарио, а мужчина, сильно похожий на него.-Что-то случилось? – спросил Дарио, подходя ко мне.В голосе прозвучали нотки беспокойства. Только тут поняла, что стою и пялюсь на него, как забитая провинциалка на витрину модного столичного бутика. С досады я опять покраснела. Похоже, это состояние становится привычным в присутствии Дарио. Хоть он и вел себя обычно, когда открывал дверь и пропускал меня

Что Алессандро хотел сказать последней фразой? На что намекает? У нас нет общих дел, которые мы могли бы обсуждать. Значит ли это, что я, наконец, узнаю характер его интереса ко мне?Нехорошие предчувствия закрались в душу. Вот, значит, для чего я ему понадобилась на целый день? Корыстный интерес. Он такой же, как Марко, только более уравновешенный и влиятельный. Вернее, богатый. Человек, который вырос с уверенностью, что за деньги можно купить все.Шальная мысль пришла в голову, что все усилия Алессандро напрасны. Он думает, я что-то знаю. Если бы… Ничего тебе тут не обломится. Я усмехнулась, радуясь, что он не может этого видеть. В этот момент он опять говорил с кем-то по телефону и на меня не обращал внимания.Мы выехали за город. Катер уверенно рассекал море. Я, как зачарованная, смотрела на мощные струи, вырывающиеся из-под небольшого судна. Внезапно подумалось, что в последнее время я перестала управлять собственной жизнью. Тоска по былой беспечност

Мне снилось, что я у родителей, и папа злится. Он что-то говорил мне, но я не понимала ни слова. Знала только, что ругается. Один раз видела его в таком состоянии, когда мне было лет десять. Мы тогда с подругой решили таскать у родителей из карманов мелочь. Складывать их в общую копилку. Долго копить не получалось. Периодически шли в магазин и накупали всяких безделушек – бижутерии. В какой-то момент я сообразила, что раз родители до сих пор не замечают, как я таскаю у них деньги, то ничего не случится, если я стану брать больше. Тогда в ход пошли бумажные купюры. Я почувствовала себя богаче и беспечнее. Деньги складывала в карман пальто, пока там не накопилась ощутимая кучка. Вот ее-то родители и обнаружили случайно.Помню, посадили меня на диван. Рядом на стол выгребли все деньги из кармана. И начался допрос. Я сижу, родители стоят передо мной, как инквизиторы. Размазывая слезы по щекам, я рассказала тогда правду. Папа не кричал, даже не ругал меня толком, но смотреть

Седеющий брюнет с зачесанными назад волосами, открывающими умный высокий лоб, в очках-хамелеонах в дорогой оправе на аристократически выступающей переносице, сидел за столиком в пустующем в это время суток ресторане и курил гаванскую сигару. Он уже сделал заказ на двоих и ждал свою спутницу. Блюда велел подать, когда придет дама. А пока на столе стояла бутылкаКаберне Совиньон, и бокалы были на треть наполнены густой красной жидкостью.Дверь звякнула колокольчиком, и на пороге застыла стройная женщина в простом белом платье и таких же белых балетках без каблука. Тут же рядом с ней материализовался работник ресторана. После пары фраз, которыми они пребросились, он указал ей на столик, за которым сидел мужчина. Тот встал при ее приближении и протянул правую руку с печаткой на среднем пальце.- Виктор, - представился он. – Это я вам звонил.- Я догадалась, - улыбнулась она, пожимая руку. – Людмила.Не такой он себе ее представлял. Слишком простая.