В нос ударил крепкий запах навоза. Заморгав, привыкнув к яркому солнцу, убедилась, я разлеглась на земле возле смачной кучи. Чихнув, села и отряхнула лицо от пыли.Разбитая проселочная дорога, поля, деревца, медовое разнотравье. Чирикают птички, пиликают кузнечики, жужжат пчелы.Рассмеялась, дивясь своей невезучести. Похоже, мозгу придется капитулировать — я не в Петербурге, это не сон, не мои фантазии.Я в другом мире.Господи, что за нелепица! Человек не может с бухты-барахты перенестись неведомо куда. Однако правда. Нравится, не нравится, придется смириться и выбираться отсюда.Нет, можно, конечно, выдумать «рациональное» объяснение: я пролежала в коме полгода, врачи отчаялись и выкинули в чистом поле. Логично? Вот, поэтому другой мир, благо недавний опыт убедил в реальности его существования.Ну некромант, специалист хренов! Орал на Тессу, а сам координаты напутал. Надеюсь, мы с тобой в разных мирах, иначе найду и предъ

Похоже, я возненавижу Антрея. Самое обидное, ссориться нельзя, приходится молча терпеть издевки. А еще тряску экипажа, в который мы сели на большом тракте. Увы, лошадь пала смертью храбрых в ночь нападения зверолюдов, новую барон покупать не пожелал, выбрал дилижанс. Из обрывков разговоров поняла, он ехал в столицу.Перед тем, как загрузиться в угол гроба на колесах, ни о каких рессорах тут не слышали, успели принарядиться и пополнить запас бытовых мелочей в небольшом городе. Туда, на той самой бесхозной подводе, любезно отвез владелец постоялого двора в качестве благодарности за помощь. Барон кривился, не желал садиться на сено, а я с радостью забралась на мягкое, сказка после седла!Городок следа в памяти не оставил. Те же дома, те же лужи, разве только свиньи на улице не валяются. В местной лавке готового платья сменила чужие обноски на нормальную одежду, более скромную и незаметную: серое платье с квадратным вырезом, прикрытым выпущенной поверх нижней рубашкой. Цел

Мы все больше удалялись от столицы. Я устроилась в уголке кареты, искоса посматривая на Риоре. Он казался глыбой спокойствия, будто через пару минут или часов не совершит преступление, за которое карали смертью. Если правильно понимаю, подмена принцессы — измена.И почему лорд так приоделся? По-моему, ему надлежало последовать примеру Антрея, стать ниже травы и незаметнее мыши. Раз ездишь в карете без гербов, соответствуй.— Боишься?Риоре лениво посматривал в окно, чуть отодвинув шторку.— Не каждый день оказываешься в серпентарии, — буркнула я.К тому времени заклинание отпустило. Видимо, опальный советник пришел к выводу, что не выпрыгну на ходу. Да и куда? Мы катили по проселочной дороге, повсюду кусты да деревья. Кто в них притаился: люди или звери, одним местным богам известно. Положим, у страха глаза велики, разминусь, только что дальше? Местности я не знаю, выгляжу подозрительно — по обочине копия принцессы раз

— Надо было думать перед тем, как рисовать руну перехода! — бурчал Риоре, растирая мои окоченевшие руки.Его собственные казались нестерпимо горячими. Замерзнув, как цуцик, грешным делом прижалась к лорду. Он не возражал, пытался восстановить кровообращение подопечной. Самому хорошо, на нем теплая куртка. Под ней так уютно, вот бы на плечи! Риоре будто услышал, снял, укутал, правда, с таким выражением лица… Знаете, легкой обреченности, мученичества и «что с нее возьмешь?»Полет, который казался таким сказочным вначале, едва не завершился плачевно. Лорд не шутил, говоря о запретах, только облака спасли от неожиданно пущенного магического шара. Я жутко испугалась, намертво вцепилась в гребень дракона, но молчала. Риоре оценил, похвалил: мол, наконец-то принцесса.— Так, приготовься, заложу крутой вираж, — предупредил он, и в следующий миг мы резко ушли вправо и вверх, чтобы разминуться с другим драконом.Его шипаст

Руки дрожали, но я упорно выводила строчки на бумаге. Приглашение на бал для Риоре сочиняла лично, благо статус позволял. Толстый лист напоминал картон, только не серый, а желтоватый, с водяными знаками, как положено. Смешно, нормальной канализации нет, а гербовая бумага имеется.От усердия прикусила кончик пера.Так, без клякс, Таня, тьфу, Яна! Никак не привыкну, что при рождении меня нарекли не в честь пушкинской героини, зато понятно, отчего тянуло изменить имя.Яна, Татьяна, Янина — по сути, одно и то же, если не придираться. Интересно, случайно ли? И как я попала к родителям, тем, земным? Может, их тщательно выбирали, не мог ведь Конрад кинуть в портал и умыть руки, принцесса все-таки. Или мог? Отец Риоре — тот еще прохиндей, надеюсь, блондин его хорошенько прижал. Во время последней беседы лорд был настроен решительно.Не меньше беспокойства доставлял Брайн. Пусть самого страшного не случилось, он не выдал, но все время вертелся рядом. И