Плюшевые зайцы и медведи смотрели на Валерия Александровича сочувственно и с унынием. Но разве они могли осознать глубину его горя!Комната Олеси осталась нетронутой с тех пор, когда несколько лет назад маленькая птичка выпорхнула из родительского гнезда. В стенном шкафу висели ее старые платья и свитера. Пианино отзывалось на громкие звуки гортанным эхом. Расплывчатый акварельный рисунок с преобладанием лимонно-желтых и медных тонов изображал осенний Париж. В ящиках письменного стола лежали школьные дневники со множеством красных пятерок и присутствовала коллекция любовных записок - Дима Павлов объяснял десятикласснице Олесе, насколько она неповторима и прекрасна.Теперь Суворин проводил в дочкиной спальне все свободное время.Небритый и расхристанный Шведов появился часов в одиннадцать. Невооруженным глазом было видно, как ему плохо. Убитый горем Суворин, возраст которого в полтора раза превышал возраст Игоря, и тот выглядел не так жалко и растерзанно.

Фруктовое пюре пользовалось неизменным успехом. Едва увидев баночку, Валерка активно зашевелился, оставил в покое свои ноги, с которыми он сражался последние десять минут, сел в корзине и открыл рот.- Вкусное яблочное пюре! - торжественно объявил Вадим и постучал ложкой по стеклу банки. - Премируется товарищ Валера за хорошее поведение.Ребенку трудно сегодня было быть плохим. Он всю ночь просидел на коленях у своего охранника, пялясь в телевизор. И теперь весь день прикладывался к корзинному матрасику - сон одолевал дитя, прошедшее ускоренный курс полового воспитания.- Только не плюй на меня, договорились? - предупредил Вадим и скормил младенцу первую ложечку.Через пару минут, когда они вдвоем уже основательно вымазались в пюре и украсили яблочными пятнами борта корзины, позвонил Антон. Он всегда ухитрялся звонить в неподходящее время - или когда Вадим орошал водой в ванной толстую попку ребенка, или когда в бутылочке оставали

С замирающим сердцем Игорь распечатал конверт, найденный рано утром в почтовом ящике. Таинственное послание не было отмечено какими-либо опознавательными знаками. Внутри конверта лежало несколько светлых пушистых прядок. «Валеркины», - понял Игорь и прислонился к стене подъезда. Ни для Шведова, ни для Суворина суббота не являлась выходным днем. Валерий Александрович не успел даже побриться, как из машины, круглосуточно караулившей подъезд его дома, охранник доложил о посетителе. Посетителем являлся бледный потрясенный зять. От одного его вида останавливалось сердце. Но сердце Суворина выдержало, чтобы принять новый удар. Шелковистый пушок в конверте заставил и его побледнеть по примеру Игоря. - Волосы Валерки, - выдохнул мэр, оседая в кресло. Рядом на диване уже лежало охладевшее тело Шведова. Три минуты понадобились Суворину, чтобы прийти в себя. - Откуда? - Конверт лежал в почтовом ящике, - глухо

Штатный кардиолог долго и напряженно уговаривал Суворина полноценно расслабиться. Препирательства с врачами еще больше приблизили Валерия Александровича к фатальной черте. Но глава Шлимовска все же не дал уложить себя в больницу, только согласился провести дома остатки уик-энда. Он надеялся на свое радиоактивное уральское здоровье, которое раньше никогда не подводило, и понимал, что сейчас он не может болеть. Надо найти Олесю и надо отстоять свои права на пост мэра.Отвратительный запах лекарств витал в квартире. Суворин пребывал в непривычном состоянии бездействия. Игорь Шведов по телефону порадовал последними известиями - рассказал об инциденте с подарками. Зять уже готов был мчаться в избирком и трубить на весь город о своем отказе участвовать в выборах - спасибо, натерпелся. Жену и ребенка украли, в глазах детей и работников подшефного детдома выставили каким-то чудовищем. Несколько ударов охладили его пыл, желание сражаться с конкурентами угасло.«Я об одном

У Олеси не было наручных часов, а стрелки больших настенных - в зале ожидания - упорно показывали пятнадцать минут третьего. Два этих факта сделали Олесю персоной, чрезвычайно неудобной для окружающих. Она цеплялась ко всем с одним и тем же вопросом: «Сколько времени?»По ее подсчетам, Игорь должен был прилететь на крыльях любви в Южный Валомей через три с половиной часа. Дорога была отличная, почти немецкий автобан, а желание Игоря увидеть любимую жену - грандиозным. И все-таки ни через три с половиной, ни через четыре, ни через пять часов Игорь Шведов не появился у окошка справочной службы. «Предположим, телеграмма дошла за час. Никитишна получила ее и стала названивать Игорю. Или папе. И ни того ни другого не оказалось на месте. Значит, Игорь узнает о моем паническом послании, только вернувшись вечером домой…»Поправки множились. Олеся сделала скидку на медлительность телеграфа и почтальона, на сердечный приступ Никитишны, на колесо, с