- Привет, - Али вынырнул из-за букета тёмно-бордовых роз, протянул их девушке.- Привет, - буркнула недовольно, скрестила руки на груди, игнорируя подношение. Женщины. Он знает о них ничтожно мало, что не касается интима. А Тая и вовсе загадка. Кто знает, может она не цветы хотела, а пирог? - Чего пришёл?- Увидеть хотел.- Увидел? Всего доброго.Мужчина вздохнул и, впихнув в её руки букет, оттеснил девушку от двери.- Ты куда? Эй! Стой! - бросилась за ним, явно не настроенная на спокойный разговор.Окинул брезгливым взглядом номер. Дешёвый отель, конечно, не хоромы Хаджиева. Здесь всегда аккуратная, красивая Тая смотрелась, как инородное тело, и это раздражало.- По-твоему, этот сарай лучше моей квартиры? Твоя гордыня оказывает тебе плохую услугу.- Да. Лучше. В этом сарае нет тебя, - ответила дерзко, с вызовом. Так, что Али захотелось вытащить из брюк ремень и проучить глупую девчонку, как следует.- Я настолько тебе п

Проснулась на его мощной, широкой груди, что мерно вздымалась в такт глубокому, спокойному дыханию. Чуть приподнялась, заглядывая Хаджиеву в лицо, и невольно залюбовалась этим могучим великаном. Интересно, сколько ему лет? Выглядит взрослым, повидавшим жизнь. Опять же, эти его наглость, напор, полная уверенность, что все должны прогибаться под него. Сила, мощь в каждом движении. Даже сейчас, спящий Марат вызывал чувство трепета и страха. Правда, я уже не боялась его, как раньше. Да, будить в нём зверя точно не стала бы, я видела на что он способен... Но и суеверного ужаса от одного его присутствия больше не испытывала.- О чём думаешь, са хазниг? - заговорил тихо, хрипловатым ото сна голосом, а я вздрогнула и потянула на себя одеяло, прикрывая наготу.Марат не открыл глаз, но безошибочно понял, что я делаю, и дёрнул одеяло в сторону.- Не смей прятать от меня мою красоту.- Я в душ собиралась.- Нет, - рукой ловко опоясал мою талию, потянул к себе.

Последующие дни пролетали как-то незаметно, но напряжённо. Собственно, напряжение исходило только от Марата. Его что-то здорово бесило, и я очень боялась, что раздражителем является мой малыш.По крайней мере, на то было похоже. Хаджиев не приходил домой, пока Виталик не засыпал в моей комнате. Перестал завтракать и ужинать со мной. Да и вообще вёл себя странно. В постели всё оставалось так же: страстно, горячо и сумасшедше. Требовал, чтобы каждую ночь я проводила в его постели и отпускал только утром, а потом уходил и возвращался лишь поздно ночью. Его что-то мучило, и я не смела спросить, что именно. В конце концов, меня это не касается.Ещё смущали его подарки. То и дело он дарил мне то подвеску, то серёжки. Правда, не настаивал, чтобы я постоянно их носила, но регулярно проверял, на мне ли браслет и кулон его матери. Вот последнюю вещицу я побаивалась… Всё же это серьёзный подарок. Пусть для Марата ничего не стоят другие ювелирные украшения, но этот кулон&he

Он пришёл, когда ребёнок уже спал, сунув палец в рот и тихо им причмокивая. Снежана беспокойно ворочалась, видимо, видела страшный сон с участием Варвара. Пусть. Так даже лучше. Быстрее забудет о нём.Стоял над ними, не в силах уйти. Боль, разрывающая каждую его клетку, не утихала. Эта грёбаная конфета пробудила всё то, что столько времени хоронил в себе. Весь тот яд, которым пропитана его чёрная душа, хлынул наружу, и теперь он им захлёбывался. Горело всё внутри, требовало выхода. Хотелось крови и возмездия. Хотелось драться.Зря он позволил привезти сюда ребёнка. Не следовало испытывать себя.Развернулся, чтобы уйти прочь, но, услышав её голос, остановился.- Мне очень жаль, Марат.- О чём ты?Он услышал, как Снежана поднимается с кровати, идёт к нему. Прильнула, обнимая его со спины.- О твоей боли, - коснулась прохладной ладонью его груди. - О той, которая здесь.- Не стоит, Снежана, - но руку её не убрал. Она словно остужа