IntermediusЭмма КаррингтонОна сама не может сказать, когда и как случилось, что работа стала занимать все меньше, а разговоры все больше времени.Он задает вопросы и слушает.Слушает жадно, с подлинным, несомненным интересом. Он хочет знать о ней все и ничего не повергает осмеянию или порицанию.Устоять перед этим невозможно, и Эмма раскрывается. Спадают доспехи, спадают покровы с души, она говорит, говорит страстно, не сдерживая ни гнева, ни слез.Когда слова кончаются, приходит ее очередь задавать вопросы. Она может спросить про руны, про ритуал, но не это сейчас занимает мисс Каррингтон.Это - предельная откровенность. Дорога в сотню лиг. И каждый идет отмеренный ему путь.Она тоже жаждет как можно больше знать об узнике Батлема. - Вы когда-нибудь были в Анварии?- Я не выезжала даже за пределы Дал Риады.- О, это обязательно следует

Я вспыхиваю от гнева. Ну конечно, отвечать на мои вопросы совсем не обязательно. Можно просто шпынять меня и раздавать указания.- Кажется, вы и сами неплохо справитесь.Он улыбается:- Справлюсь. Но вы своими нежными ручками сделаете это лучше. Давайте, Франческа! Я в вас верю.Его слова будят во мне глухое возмущение. Я отступаю, на всякий случай пряча руки за спиной, и мотаю головой.Теперь, когда из раны больше не хлещет кровь при каждом выдохе, я вообще не понимаю, что на меня нашло. Что я делаю наедине с полуобнаженным мужчиной и зачем вызвалась “играть в доктора”? Испугалась, что он умрет? Разве не об этом я молилась совсем недавно?Только что, минуту назад, он был просто страдающим от раны человеком, которому нужна моя помощь, но стоило начать думать о нем, как о мужчине, и в голову полезла тысяча мыслей - в основном глупых и стыдных. Например, про то, что он идеально сложен - широкие плечи, по которым хочется провести ру

- Почему не войти туда с боем?- О боги! Джанис, не ты ли мне на днях читал лекцию на тему изящных решений и нелинейных схем?Это было тем же утром, как он приехал, за завтраком. Долгий и бессмысленный спор по поводу моих действий в Рино.Он вздохнул:- У меня и в мыслях не было поучать. Ты взрослый, и сам за себя отвечаешь.- Спасибо и на этом.- Но я по-прежнему считаю, что ты сглупил. Можно было добиться желаемого, не привлекая лишнего внимания к Стражам. И без убийства тридцати тысяч человек.- Вот и пытаюсь действовать малой кровью.- Иногда грубая сила бывает оправдана.- Не тот случай, - с сожалением признал я. - Не забывай, что это - подвалы. Причем опоры укреплены магией - я проверял. Пиковый выброс магии вне лабораторий повредит контур заклинания, больница просто обрушится. Никакого приобщения к запретному знанию.- Если я правильно понял формулу гейса, запретного знания от тебя и не требуется. Уничтожь

IntermediusЭмма Каррингтон- Здравствуй, Эмма.- Сегодня у нас не будет времени на разговоры, Джон.Она присела у замка решетки, звеня связкой ключей. Ее до сих пор трясло от того, что случилось наверху. От того, что она сделала.Но Эмма поступила правильно.- Полагаю, вопросы в стиле “Что происходит?” будут неуместны, - задумчиво произнес пленник. - Вы собираетесь меня выпустить?- Вам здесь не место, Джон, - сквозь зубы прошипела Эмма, дергая в замке ключом. - Это несправедливо, и я это исправлю!- Позаимствовали связку у привратника? Ах, Эмма, стоило посоветоваться со мной. Ключи от моей камеры хранятся отдельно. У лорда-командора и управителя.Связка выпала из рук, тихо звякнула о каменный пол.- Что же делать?Пленник протянул руку сквозь решетку, чтобы коснуться щеки Эммы.- Не паникуйте. Что вы сделали с милейшим Бобби? С привратником, - пояснил о

По тому, как напряглась его спина, я понял, что прав и дело нечисто.Вот ненавижу, когда напарники утаивают информацию! Какова ни была причина, по которой культисты держали детеныша в колодках, я не собирался оставлять ребенка в резиденции Ордена.Так какого демона?Со стороны двери послышался визгливый голос Найтвуда, отдающий приказы.- Сэнти - хорошая девочка.Ага, значит все-таки девочка!- Хорошая. Я разве когда утверждал обратное? И что у Сэнти с глазами?Щелчок в запорном механизме избавил его от необходимости отвечать. Тильда, пошатываясь, выбралась наружу. А я, глядя на ее неумелые, неловкие движения, так непохожие на прежнюю стремительную грацию пляшущего клинка, начал понимать, что дело дрянь.- Что с тобой, Тиль?Она попыталась улыбнуться и тут же поморщилась от боли. Запекшаяся корочка вокруг правого глаза потрескалась и сочилась сукровицей.- Я… могу сейчас меньше, чем раньше, Страж. Но я не б