Да, такого на своей памяти не помнили многотысячелетние Хавры!Дживари и говорящая с камнем исчезли на глазах дракониц, а потом и корабль, который они собрались пропустить. Через секунду корабль вновь возник, но уже в водах Морны, а второй сестрице, Ккрыпштрохе, прилетел на голову ещё один корабль, каменный. Тяжести неимоверной. Драконица крякнула, ракушки с темечка посыпались и надкололся шип на чёлке. Каменный корабль на странном постаменте соскользнул, бухнулся в воду и, покачнувшись, застрял прямо посреди морского прохода, который давали Хавры путешественникам. Конструкция окропила дракониц морскими брызгами и засверкала на солнцах бронзой и золотом свитка в руке великана, грозящего раздавить своим весом палубу монументального корабля.Поначалу драконицы ошарашенно смотрели на подарок. Особенно Ккры

ТасяЯ улыбалась и старалась не думать о том, что случилось со мной. Но когда все покидали мою каюту, и я закрывала глаза, оно возвращалось – то, что я увидела, потеряв силы. И мне становилось страшно.Впав в забытьё, я скоро ощутила себя, но не в теле, а в бескрайнем звёздном пространстве. Звёзды были близки, они сияли, и каждая имела имя: Киату, Рита, Аридо, дядя Серёжа, мама – все-все, кого я знаю, кто мне дорог и даже не очень, плыли в пустоте и сияли так, что я могла их распознать. Кто-то ярко, кто-то не очень. Бывшая одноклассница Нелька, которая у меня пирожок стащила, та вообще мерцала на задворках вселенной далёкой тусклой точкой. А во мне вдруг света не оказалось. Будто я взорвалась и, разлетевшись на сотню крошечных Тась, осталась висеть серой дымкой над пепелищем. И с мыслью, что тут живут лишь те, кто светится, меня начало затягивать в образовавшуюся

ТасяВокруг меня был только свет.– Эй, Око! Дорогое Око, ты где? – озиралась я.В искристом облаке передо мной появилась дверца. Очень сказочная, красивая, с коваными углами, золотистой ручкой и закругленным верхом – открой и попадёшь в волшебный домик. Я почувствовала радостное волнение, как ребёнок перед встречей с Дедом Морозом. Интересно, что за ней? Дом Ока? Оно меня приглашает? Было бы очень интересно узнать, как и где оно живёт? Я вежливо и негромко постучала. С той стороны тоже постучали. Вкрадчиво, аккуратно, словно передразнивая.Я недоуменно склонила голову набок: что за игра такая? Постучала ещё раз. Погромче. И стук повторился. Тоже более отчётливый и ясный. Хм...Нет, ну если стучат, надо открыть. Я дёрнула за ручку и оторо

ТасяНичто так не объединяет женский коллектив, как лозунг «Они все козлы!» Я плакала навзрыд, а Галя, Ариадна, Аня и Рита собрались вокруг меня, преданные куда больше, чем после священной присяги дживе, и выдавали недовольство противоположным полом, каждая кто во что горазд. Аридо попытался протиснуться в каюту и посочувствовать, но был дружно послан... на палубу.– Гад и сволочь! Ну, мы ему покажем! Всем покажем, выдрочка! Этот пиратище не лучше, чем Витька Козлевич! А ты знаешь, что мне говорил Витька? – грозила куда-то в сторону Морны кулаком Крохина. – Что я особенная! Что от моих глаз солнце сияет ярче, а от медалей ещё ярче! А сам... ну ты знаешь!– С Витей я просто танцевала, а Киату я люблю-ю-ю, – растирала я слёзы по щекам. – Он моя первая любовь! Если не считать Джона Сноу...

Мама подпрыгнула и поймала младенца, как баскетболист кручёный мяч. Кудряш оторопел, хлопнул ресничками и заплакал. А мама не растерялась, педиатр всё-таки, и ласково, но по-взрослому сказала малышу:– Разве такие большие мальчики плачут? – и улыбнулась.– А вдруг он девочка?! – громко шепнула я, но младенец улыбнулся и схватился обеими ручонками маме за нос.– Леонаррдо? Хм… Ну вот, мой хороший, – прогундосила мама и не без кокетства скосила глаза на запыхавшегося полковника Исаева. – А от дедушки убегать не надо.– Спасибо, – переводя дух, сказал какой-то слишком молодой дедушка с румянцем во всю щёку, – совсем от рук отбился. То ползал, как ящерка, по всем кустам Эррадеи, чуть ли не до границы с парфенейцами. Теперь вот полетел, а ведь не ходит ещё!– Как не ходит?! Но ведь уже я