Артем демонстративно отступил назад. Макс нажал кнопку, после секундного раздумья произнес:– На связи.– От вас поступил сигнал. Вы подтверждаете тревогу первого уровня?Грошев улыбнулся несводившей с него глаз старосте. Рот дернуло болью, и он почувствовал, как по подбородку снова потекла кровь.– Подтверждаю.Светка фыркнула.– Требуется идентификация старшего смены. Вставьте кад-арт.– Да без проблем, – Артем нахмурился, поднимая руку к висящему на шее кристаллу, но Макс вытащил из-под майки свой и вставил в паз.Перемигивание огоньков на панели сменилось тревожной краснотой.– Э-э-э, – ответил дежурный, – вы… вы…– Я, – ответил парень и отключил связь.– Советую сразу сдаться, – сказал Самарский.Грошев пожал плечами, подошел к приоткрытому сейфу, разрядил пистолет и, убрав, закрыл дверцу.– И что теперь? – спро

– Макс, – донесся до парня едва слышный шепот.Он открыл глаза, вокруг была казавшаяся серой темнота карцера.– Мааакс, – неизвестный произносил имя, чуть растягивая гласную, словно кто-то пел. Или плакал.Парень встал с узкой койки и приблизился к двери.– Мааакс, пожааалуйста.Грош, совсем как в школе, перед тем как войти в класс в середине урока, припал к двери и заглянул в замочную скважину. Коридор был освещен и абсолютно пуст. Лишь напротив его камеры была точно такая же дверь.– Мааа… – тонкий голос захлебнулся.Лиса, отделенная от него светлым коридором, плакала. Макс отвернулся от замка и сел на пол, прислонившись затылком к железу.– Не реви, – парень повысил голос. – Калес жив, он в госпитале.– Что… почему… зачем?Он слышал выкрики, обрывки вопросов, на которые не мог ответить. Настя тут уже двое суток, нервы должны были сдать еще вчера

Один случайный взгляд за сверкающее лезвие, просто, чтобы не видеть бешеного вращения. Там, с высоты шкафа со стеклянной дверцей, на него смотрел белесый череп.Лезвие преодолело еще сантиметр. Сдерживая неизбежное, руки Макса дрожали. Куратор поднял глаза, отвлекаясь на что-то за головой Гроша. Парень в отчаянии закричал и дернул чужое запястье в бок, сместив направление приложенной силы. Это стоило ему еще одного проигранного сантиметра, и диск пилы врезался в плитку рядом с ухом парня. Один из осколков рассерженной осой впился в кожу.Позади раздался шум, но времени анализировать не было. Один выдох, одна секунда. Макс вытянул скованные руки над плечом Куратора и, чуть повернув запястья, направил силу по дуге. Совсем как тогда в зале Императорского бункера.Вращающееся лезвие, хрупнув плиткой, начало обратное движение. Череп шевельнулся. Грош подумал, что ему не хватит силы протащить тяжелую ношу через лабораторию. И в отчаянии бухнул в посыл все, что удалось почер

На траве стояли ящики, вытянутые, сколоченные из грубого дерева, покрашенные в зеленый цвет. Такие чуть ли не каждый день выгружали с вертолетов. Разница была в маркировке – на этих ее не было. Парень подошел ближе, коснулся грубого дерева. Оно оказалось ледяным. И это к концу дня, когда солнце прогрело воздух настолько, что хочется сменить джинсы на шорты.На грунтовой дорожке, ведущей к жилым корпусам, не было ни одного человека. Ни болтающегося без дела студента или отчитывающего его преподавателя. Лекции и практикумы уже закончились, но для ужина было еще слишком рано. Неприятное предчувствие острой иглой впилось под лопатку.Кто и зачем бросил ящики? Увидит Нефедыч, опять разорется и раздаст пяток дежурств подвернувшимся под руку.Макс на секунду забыл, что Куратор мертв. Парень отмахнулся от беспокойства и пошел вперед. В последнее время жизнь – одно сплошное беспокойство. И стояние на месте ничего не изменит.– Макс, подожди!Парень

Дорогов пришел. Растерянный и одновременно решительный, он бродил среди руин. А они ждали.Город был старше, чем Солнечный. Или просто хуже сохранившийся. Стоило Максу ступить на светлые растрескавшиеся дорожки, и он вспомнил, как был здесь. Город построили в форме гигантской спирали. Дома, заборы, мощеные дуги улиц, каждая постройка или то, что от нее осталось, словно заворачивалась к центру, к белесому столбу-обелиску, выпирающему из самой середины. Вращающийся город. Давно застывший и умерший.Стены без дверей, крыш и окон. Кусты и деревья, выросшие прямо посреди комнат. Влага, осевшая на листьях после ночного ливня. Они так и не легли спать, дождались, когда дождь стих, и вышли. Одежда отсырела, Макс то и дело ловил себя на том, что зевает.Профессор в очередной раз оглянулся, осмотрел развалины и пошел дальше.– Долхо будем за ним ходить? – спросил Игрок, его шепелявость почти исчезла, может, помогли таблетки, а может, он приноровился произносить