Следующие несколько дней зеркально отражали мой первый день одинокой жизни в… теперь уже – моём доме. Перед сном выпивала полстакана оставленного Агрипиной отвара, который бережно хранился в холодильнике и, отправлялась в опустевшую спальню. На кровать перебираться не решалась, ещё свежа была память о том, как здесь спала почившая на днях старушка. Ночка повадилась спать со мной. А так… Вставала утром, в гордом одиночестве завтракала чаем с мёдом, кормила зверинец, навещала Агрипинину могилку и топала к «кругу силы». Там натягивала простынку на колышки и, оставив вещи на лугу, шла «поздороваться» к деревянному изваянию в лес. Это стало своего рода ритуалом. Кстати, Гриша теперь всегда крутился поблизости и уже не скрывался. И почему-то от его присутствия становилось немного легче. Потом я погружалась в воспоминания, но ничего особого в них пока что не было, складывалось ощущение, что синеглазый чего-то испугался, и теперь держал «своих» гостей от меня подальше, и как итог по

– Гриша! – справившись с первым шоком, строго произношу, а тот знай себе невидимый мусор из пёрышек выбирает увлечённо. – Зараза! Ты ж меня чуть заикой не сделал! Думала воры в дом лезут! Или… – я вновь взглянула на ворона, и с сомнение поинтересовалась: – Случилось что? Головка пернатого питомца тут же вынырнула из-под крыла и уставилась на меня чёрными бусинами глаз. Вот и как это понимать? Вздохнула. Оделась, умылась. Заварила кофе, сделала бутерброд с маслом и сыром, прихватила кой-какой еды для зверья и использовав в качестве подноса большую разделочную доску, вышла во двор. Ночка и Гришка тут как тут очутились рядом. Хорошо-то ка-а-ак… И что странно – вроде всю ночь промаялась и не спала вовсе, а усталости нет, и спать совершенно не хочется, только живот неприятно ноет. Посидела немножко, наслаждаясь утренней свежестью, и любуясь сквозь забор на свою «ласточку». Солнышко уже почти взошло и начало пригревать. Вот и что делать? Вроде бы собиралась

Огляделась по сторонам. Вроде никого нет вокруг. Ссадила Ночку на травку. Расстелила покрывало. Покосилась на колышки и решила тент сегодня не натягивать: к этому времени по небу зачастили перистые облака, солнце теперь припекало не столь и нещадно, а натянув простынь я лишусь полноценного обзора. Села и чувствую – что-то не так, чего-то не хватает. Покопалась в котомке, надеясь, что найду ответ на свой вопрос. Не в буквальном смысле этого слова, но вдруг осенит? Нет, никаких умных мыслей не пришло. Улеглась, стараясь устроиться поудобнее, но продолжает что-то снедать меня. Будто что-то я делаю не так. Вот только что? Стараясь сконцентрироваться на воспоминаниях, я вертелась словно уж на сковородке. Сосредоточиться никак не удавалось. Картинки былых видений казались какими-то размазанными, безэмоциональными, и не о каком контроле над собственным состоянием, там – во сне, а также о наблюдении за реакциями синеглазого речи не было. Время уже близилось к полудню, когда

Наутро… Ну, если можно так выразиться о полудне, я первым делом съездила к Кондрату. Сосед к этому времени уже оправился и чувствовал себя нормально, даже сам вышел встречать, заслышав подъехавшую к дому машину. Зазвал в гости, попотчевал моими же харчами с бульончиком, вот только кофе своё сварил. И – да, хорошее. Готовил он его по всем правилам: в турке, соблюдая некий хитрый ритуал. Василий в это время как оказалось ушёл вдоль берега в сторону луга – за лодкой, которую мы вчера только и сделали, что оттащили немного на берег, чтобы не унесло. – Спасибо тебе, девонька, – говорит, подливающий мне кофе, хозяин. – Не за себя, хотя и мне ещё хочется землю потоптать, а за Васька. Он-то молодой ещё по сути, ему жить да жить, деток бы ещё успеть настругать. Да только не везёт ему с этим делом, – вздохнул хозяин. – А что тут, девок на деревне мало, что ли? – удивилась я. – Мужик он вроде видный, не кривой или хромой, рукастый. Неужто никому такое добро в хозяйстве не надоб

Исполненная уверенности в том, что теперь-то всё точно выйдет по-моему, вернулась на кухню и завершила обед, который по времени скорее напоминал ранний ужин. Внутри у меня всё бурлило от жажды действия. Сейчас, как и в тот день, о котором я только что вспоминала, меня не мучала неудовлетворённость. Причиной тому являлся сам факт – наконец-то удалось дорваться до столь вожделенного тела синеглазого мучителя. Наскоро перекусив, вернулась в спальню. Устроилась на матраце и… – Хозяйка! – раздалось откуда-то с улицы, и я взвыла: – Ну вот кого принесло?! Притихла, прислушиваясь – вдруг почудилось? Ан нет. Оклик повторился опять, потом ещё раз. – Да, чтоб вас! – пробурчала я. Кое-как приведя себя в относительный порядок, вышла во двор. Даже любопытно немного стало – кто же это такой настойчивый в нашу глухомань забрался? За калиткой, возле моей «ласточки» припарковался чёрный джип. Рядом с которым неуверенно переминался с ноги на ногу